Полоса отчуждения легла между Юрием и Тоней по его возвращении в Москву. Он рассказал ей про Антипову. Но Лариса также любила и своего мужа, и она вернулась в Юрятин раньше, чем покинул фронт Живаго, убегая от своих чувств. Снова Живаго и Антипова встретились уже во время Гражданской войны. Приняв решение спрятаться на время от потрясших Москву революционных событий, семья Громеко вместе с Юрием Живаго выехала в свое имение Варыкино недалеко от Юрятина. Там, в Юрятине, Живаго снова встречает Лару, которая работает учительницей в местной школе. Ее муж, взяв себе фамилию Стрельников, стал грозным революционным комиссаром, пропадающим все время на фронтах войны, поэтому женщина жила одна, заботясь о дочери.

Будучи не в силах противостоять своему чувству, Живаго сошелся с Ларой Антиповой. Проводя с Ларисой время в Юрятине, он разрывался между двумя дорогими ему женщинами, не в состоянии бороться с силой жизни, которая влекла его к Ларе. К тому времени его жена была беременна вторым ребенком. Сам Живаго попал в плен к партизанским отрядам красных и два года служил у них доктором. Вернувшись из плена, он снова нашел Лару. Они были счастливы вместе, хотя историческая ситуация грозила полным крахом прежней жизни. Большевики устанавливали в стране свою власть. Снова появился Комаровский, который увез Лару с дочерью из заснеженного Варыкина, где они прятались от войны вместе с Живаго. Юрий позволил им это сделать, оставшись один. Варыкино навестил Стрельников, не застав там Лару, но узнав от Живаго, что она любит их обоих.

Из-за внутреннего опустошения Антипов-Стрельников покончил жизнь самоубийством. А Живаго вынужден был вернуться в Москву, которую к тому времени уже покинула депортированная на философском пароходе его семья. По пути он прихватил с собой крестьянского мальчика Васю, которого в Москве, куда они попали в начале нэпа, попытался вывести в люди. По знакомству он устроил его в бывшее Строгановское училище, где тот скоро перешел на полиграфический факультет. Живаго некоторое время писал маленькие книжки по философии и медицине, а Вася их печатал в качестве засчитывавшихся ему экзаменационных работ. К тому же Юрий Андреевич состоял некоторое время в качестве штатного доктора разных объединений. Он все время обращался с ходатайствами о политической реабилитации своей семьи, о выдаче ему загранпаспорта, чтобы забрать ее из Парижа, но безуспешно.

Постепенно Васька от него отошел. А Живаго переселился в бывший дом Свентицких, где обитал в качестве управляющего бывший дворник семьи Громеко Маркел, и начал опускаться. С дочерью Маркела Мариной он прижил двух дочерей. В один из дней Юрий встретил своего сводного брата Евграфа, который помог ему снять комнату, дал денег и стал хлопотать о его возвращении на работу в больницу. Сообщив через письмо Марине, безумно его любившей, о своем временном уходе, Живаго занялся писательством по чистой случайности в той самой комнате, где жил когда-то юный Паша Антипов. В один душный летний день он умер от сердечного приступа, выходя из переполненного трамвая. В день его похорон в бывшую комнату Антипова случайно зашла Лариса, узнав в покойнике своего любимого Юрия Живаго.

Евграфу Живаго она рассказала историю об их общей с Юрой дочери, потерянной ей на севере во время переезда с Комаровским. Попросив разыскать дочь, Лариса куда-то исчезла. Судьба ее скрыта завесой авторских предположений о возможном аресте и гибели в лагерях. А некоторое время спустя, товарищи Живаго Гордон и Дудоров узнали из рассказа простой бельевщицы Тани Безотчей то, что она является потерянной дочерью Живаго и Ларисы. Для них это открытие стало грустной аллегорией высокого в низком.

Юрий Живаго, в имени которого автор зафиксировал живучесть героя, прошел через насильственную эпоху разрушения старого мира. Эта эпоха, словно кирзовыми сапогами, прошла через его жизнь. Живаго не борец, а ретранслятор той эпохи. Интеллигент, в котором грусть и растерянность перед колесом революции и новой грубой жизнью в России сменяются, если не верой, то любовью к самой жизни, которая питала его душу с раннего детства.

Роман «Доктор Живаго» был запрещен советской цензурой и предан официальному поруганию. Он впервые был напечатан в Италии, в Милане в 1957 году. В 1958 году Борису Пастернаку была присуждена Нобелевская премия, которую представители его семьи получили уже после смерти писателя. Образы Юрия Живаго были созданы в фильмах, снятых по роману в Бразилии в 1959 году, в США в 1965 году, в Великобритании в 2002 году и, наконец, в России в 2005 году. Русский Живаго был воплощен на экране актером Олегом Меньшиковым.

Козьма Прутков — литературная маска, под которой в журналах «Современник», «Искра» и других в 1850— 1860-е годы выступали поэты А. К. Толстой и братья Жемчужниковы (Алексей, Владимир и Александр Михайловичи).

Сатирические стихи, афоризмы Козьмы Пруткова и самый его образ высмеивали умственный застой, политическую «благонамеренность», пародировали литературное эпигонство. Само имя Козьмы Пруткова стало нарицательным, обозначая, иногда иронично, высокий уровень сатирического таланта и активную социальную критическую позицию какого-нибудь человека.

Козьма Петрович Прутков родился 11 апреля 1801 года в деревне Тентелевой близ Сольвычегодска, а скончался 13 января 1863 года. В 1820 году он поступил на военную службу в гусары, но пробыл на этой службе всего два года с небольшим. Долгие годы Козьма Прутков служил, сначала по военному ведомству, потом по гражданскому.

Вступив в 1823 году в Пробирную Палату, Козьма Прутков оставался в ней до смерти. Начальство отличало и награждало его. Здесь, в этой Палате, он удостоился получить все гражданские чины, до действительного статского советника включительно, и наивысшую должность: директора Пробирной Палаты; а потом — и орден св. Станислава 1-й степени.