Слеза скатилась по щеке и упала на подушку. «Моя маленькая девочка, — подумала я и вытерла лицо рукавом. — Единственная моя».

14

Последние четыре дня рождения я провожу одинаково. В выходные накануне мы с мамой делаем в салоне маникюр и педикюр. В следующий уик-энд — смотрим мюзикл в «Киммел-центре» и пьем чай с огуречными сэндвичами и крошечными эклерами в «Риц-Карлтоне». Еще через неделю я приглашаю двух друзей с ночевкой, и мама готовит на ужин все, что я захочу. Раньше я приглашала Тамсин и Тодда. Но в этом году Тодд стал мужчиной, и потому я позвала Тамсин и Эмбер Гросс.

В день ночевки мы с Тамсин сидели в гостиной. В дверь позвонили, и я подскочила.

— Пойдем!

Но Тамсин осталась сидеть с мрачной миной и «Персеполисом»[59]

на коленях.

— Открой сама, — отозвалась она.

Понятно, что Тамсин не в восторге от прихода Эмбер. Хотя я спрашивала, не против ли она, и Тамсин ответила, что не против. Последнюю неделю Тамсин и Тодд сидят со мной за столом Эмбер. Я думала, Тамсин будет приятно, что Одри и Саша подвинулись, освобождая им место, но Тамсин молча ест надоевшие диетические буррито, читает книгу и даже не пытается поддержать беседу. Хотя, подозреваю, она только делает вид, что читает, а на самом деле внимательно слушает, как всегда. И, судя по всему, ей не слишком нравятся эти разговоры. Но пока что она помалкивает.

Я открыла дверь и увидела Эмбер Гросс. До сих пор не могу поверить! Все равно что президент заглянет на ужин и просмотр фильма. Надеюсь, все соседи прилипли к окнам и увидели самую популярную девочку Академии Филадельфии у моей двери.

— Привет!

Розовый рюкзак через одно плечо. На прозрачных скобках — желтые резинки. Я могу часами на нее смотреть, разглядывать по частям, пытаясь понять, как выходит, что у нее все идеально. Нужной длины брюки. Рукава рубашки два раза подвернуты, не слишком небрежно и не слишком аккуратно.

— Привет, заходи.

Я провела ее в дом.

— Ух ты! — воскликнула Эмбер, оказавшись в мамином кабинете.

Она изучила ряды «Больших девочек» на разных языках. Взяла в руки рамку с фотографией, где нарядная мама и Макси Райдер позировали на красной ковровой дорожке. Этот снимок я заранее поставила на видное место.

— Ух ты, — повторила Эмбер.

Я расслабилась, но только до тех пор, пока Эмбер не провела пальцем по рядам черно-зеленых книжек из серии «Звездная девушка», которые занимают две полки.

— Твоя мама их читает?

Мое сердце забилось сильнее. «Звездная девушка» — мамин секрет. Хотя, если подумать, далеко не единственный. Но почему я должна хранить ее тайны? Что хорошего она мне сделала в последнее время? Сплошные запреты, и только.

— Читает, — сообщила я. — И пишет.

Глаза у Эмбер расширились.

— Серьезно?

— Ага. Такая у нее работа. Но это вроде секрет, так что…

Тут в двери показалась голова Тамсин.

— Привет, Тамсин! — поздоровалась Эмбер.

— Привет, Эмбер! — передразнила ее Тамсин.

Я грозно посмотрела на Тамсин. Она сделала вид, что не заметила. Я провела подруг в гостиную. Френчель лежала на диване, засунув голову и половину туловища в миску с попкорном.

— Что будем делать? — спросила Эмбер, когда я согнала собаку на пол и выкинула оскверненный попкорн в мусорное ведро.

— Гм…

Вообще-то я думала, что мы будем ужинать, а потом сходим за мороженым. Но может, это не слишком интересно?

— Мы просто смотрели телевизор, — ответила я. — Могу приготовить еще попкорна.

Эмбер вытащила из кармана розовый конверт.

— Хотите посмотреть приглашения на мою бат-мицву? Сегодня утром принесли.

Мы кивнули. Ну ладно, я кивнула, а Тамсин вроде пожала плечами. Эмбер вынула из конверта БУР-диск и вставила в наш плеер. Через минуту в гостиной зазвучала композиция «Isn’t She Lovely» и на экране возник черно-белый профиль Эмбер. «Разве она не прелесть? — пел Стиви Уандер. — Разве она не чудо?»

— Ух ты, — выдохнула я.

— Ух ты, — саркастично подхватила Тамсин.

Я глянула на Тамсин. Она пожала плечами и снова уткнулась в книгу. Но я не сомневалась, что она продолжает смотреть. На экране мелькала Эмбер в нарядах разных кинозвезд. В кринолине на лестнице, как Вивьен Ли в «Унесенных ветром». В маленьком черном платье и жемчугах, как Одри Хепберн в «Завтраке у Тиффани». На носу корабля, как Кейт Уинслет в «Титанике». Корабль я помнила по многочисленным экскурсиям в морской музей. («Кто такой?» — прошептала я, указывая на парня, обнимающего Эмбер за талию. Оказалось, ее сводный брат. Она подмигнула и пообещала познакомить нас на бат-мицве.) Диктор с низким голосом — именно таким читают анонсы фильмов — произнес: «Восемнадцатого июня Филадельфия, Пенсильвания, превратится в… Эмбервуд».