– Мама, давайте я схожу! Вы могли бы послать на рынок нас, молодых.

– Сиди, сиди, Юна. Ты все равно ведь не помнишь, что надо покупать для традиционных блюд? Да еще плохо в специях и добавках разбираешься.

Ничего не понимаю, только почему Сун Ок молчит и лишь стиснула зубы и тяжелым взглядом смотрит на дверь, которую закрыла мама? Наверное, опять ты , Сергей, где-то накосячил, а может быть все дело в том... Точно! Не мог сразу, идиот, сообразить, что отец Юн Ми тоже там похоронен рядом с могилами предков? Теперь надо исправлять ситуацию, потому что внезапный переход от веселья к давящей тишине очень давит на психику. Придется только так, ничего более в голову не приходит. Подхожу к сестре сзади и неловко обнимаю ее.

– Онни, твоя глупая сестра опять сказала, что то не то?

Сестра, вздрогнув, и отведя взгляд от двери, слабо улыбнулась, видимо, еще не отойдя от своих гнетущих мыслей.

Что ты, Юна, дело не в тебе.

Но я же чувствую, что это последствия моих слов. Так что не ври, онни.

Сун Ок, помолчав немного, сказала, глядя на мою руки:

– Может и вправду стоит тебе рассказать, а то завтра ты можешь столкнуться с 'ними', и во что это выльется из-за твоего незнания, я даже не могу представить.

– С кем я могу столкнуться? Кто это 'они'?

– Юна, ты же знаешь, что наши родители поженились по любви? Словно ожившая история из сказки! Но реальная жизнь отличается от выдуманной тем, что дальше хэппи-энда не было. Наша бабушка не приняла маму, 'голодранку' по ее понятиям, в семью, а нашего папу изгнали, он осмелился ослушаться родителей в выборе невесты. Так мы и появились на свет, имея предков лишь одного фамильного древа. Единственный, из родственников по отцовской линии, кто принял нас - это родной брат нашего отца, твой любимый дядя Юн Сок.

Но смерть папы, я думаю была ударом и для них. Несмотря на изгнание сына, наш дедушка распорядился, чтобы папу похоронили на новом родовом кладбище вместе с прадедом. Новое, потому что наш прадедушка воевал за наше государство и был родом из местности, которая сейчас находится под диктатом Северной Кореи, и теперь вся наша семья не может посещать клановые места. Новое родовое место находится недалеко от Сеула, рядом с католическим храмом, а не в горах как у большинства наших соотечественников.. Война, говорят, сильно изменила его, после нее он начал искать смысл жизни и обрел его в католическом приходе, обслуживающим военное кладбище. Прадед хотел быть похоронен рядом с сослуживцами, которых считал за братьев, поэтому он принял латинскую веру.

Посещать на Чхусок могилы предков принято рано утром всей семьей, и наш дядя всегда приезжал за нами, отвозил нас. Наверное, это неплохо Юна - забыть все воспоминания про унижение и бессилие, которые испытываешь, когда тебя окатывает презрением и отчужденностью наших 'родственников''. Только поддержка дяди позволяла маме стоять до конца на церемониях, которые теперь в наше время просто стали данью традиции. Мама постоянно крепилась, и из года в год ездила туда, потому что считала своим долгом позаботится о могиле мужа в такой праздник, а ведь супруги мужей в этот день должны отправляться в родительский дом. Но года три назад мама попросила дядю не приезжать за ней, она устала бороться со своей свекровью. Испытывая чувство вины перед папой, она ездит теперь туда почаще, но стараясь не встречаться с нашими бабушкой и дедом.

Завтра дядя приедет за нами и отвезет нас туда. Я хочу, Юна, чтобы ты, как минимум, помогла мне задерживать дядю в пути. Церемония 'польчхо'(выкос травы на могиле) вместе с 'сонмю'(преподношение яств духам) занимает по времени час и потом все уходят по домам для проведения 'чхаре'. Знаю, что это нечестно по отношению к дяде, который опаздывает на них, но видеть эти лица, осуждавшие маму, я уже не могу. Дядя считает, надо всегда демонстрировать, что мы часть семьи. Для него это дело чести и слова, которое он дал перед умирающим хеном(корейск. старший брат), позаботится о семье брата, и он никогда не согласится привезти нас позже или на следующий день, потому что это будет равносильно признанию что он не выполнил свои обязательства, которые он взял на себя.

– Как же мы будем задерживать дядю? Я просто не представляю, как мы выполним это.

Сестра усмехнулась.

– В прошлом году, мне пришлось целых три, а тебе два раза просить дядю остановать машины, так как больше мы не могли якобы терпеть, и все равно мы разминулись с 'ними' у входа. Дядя, конечно, все понимает, но он не может ничего с этим поделать, не будет же он удерживать силком племянниц до конечного пункта, все-таки этот праздник предназначен для укрепления семьи.

Меня покоробило от ее слов, до сих пор не могу привыкнуть, что нынешние соплеменники не испытывают чувство смущения, говоря про 'деликатные дела'.

– Тогда, онни, если праздник так важен для нас, давай возьмем маму тоже с собой, поедем на час позже всей семьей на такси, дядю попросим не приезжать, мы не встретимся тогда с родственниками.

– Нельзя Юна, если бабушка узнает что мама снова ездит на Чхусок к папе, она будет специально дожидаться ее как в прежние годы, она считает, если б папа не женился на маме, он бы прожил долгую и счастливую жизнь. Когда стали ездить только мы с тобой, она уже не обращает внимания на нас.

Вот же старая карга, я ее ни разу не видел, но уже недолюбливаю, странно как матери могут представлять счастье своих детей, и на что они идут чтобы воплотить свои представления, столько лет уже прошло, а свекровь так ненавидит свою невестку, хотя винить надо прежде всего себя.