— Сейчас, дяденька Райкин. — ответил Вовка, находившийся все время подле Райкина у окна.

Райкин присел на диван открытого купе. Жена его, полная, смуглая артистка из того же театра миниатюр, рылась в сумочке в поисках сердечной таблетки. Вернулся Вовка со стаканом воды, подал стакан Райкину. Тот бросил в рот таблетку и выпил всю воду.

— Благодарю, дружок. Видишь, как тяжело быть артистом: даже на базар по-человечески не сходишь, — пожаловался он Вовке.

— А я и не буду артистом, — ответил Вовка. — Я космонавтом буду.

— Умница, — похвалил Райкин и покрутил пальцем над головой. — Там легче: пустота! Никто за тобой не погонится.

Вечером Миша нес из буфета две бутылки пива. В тамбуре, у распахнутой двери, стоял Юрий, одетый в спортивный костюм, курил.

— Разрешите огонька, — остановился возле него Миша.

Юрий протянул ему горящую папиросу. Миша прикурил, выпустил на воздух дым изо рта, сказал:

— Я тоже все на здешнюю природу гляжу. Велика ты, матушка-Россия.

— Первый раз на Кавказе? — догадался Юрий.

— Первый, — ответил Миша. — Большой контраст против Сибири.

— Сибиряк, значит?

— Да нет, просто пожить там пришлось. По вербовке. На стройке работал, плоты по Лене гонял, — не спеша, словно вспоминая, говорил Миша. — А до этого руду на Урале брал. Но то песня из другой оперы… А вот, где бы ни был, а лучше, чем у нас на Гомельщине, мест нету.

Юра удивленно посмотрел на него.

— Черт его знает, — продолжал Миша. — или воздух там другой, или жабы и наших болотах по-особому квакают, а факт есть факт. Впрочем, в своих болотах жабы, пожалуй, не квакают, а нежные арии поют.

В тамбур вышли женщина с короткой, модной прической и белокурая девочка.

— Мы уходим в ресторан, Маринка проголодалась, — сказала Юрию женщина.

— Пожалуйста, — ответил он.

— Учти, купе открыто, — сказала ему женщина.

— А ты бы закрыла, — ответил он.

— Но там эта пара.

— Заперла бы их, — усмехнулся он.

— Не умничай. Если что-нибудь случится…

— Ну, теперь этого в поездах не бывает, — успокоил ее Миша.

— Вы думаете? — насмешливо спросила она. — Мой муж может вам рассказать, что и как бывает. Это по его части.

— Люся, ступай, — сухо сказал Юрий.

Она повернулась и пошла вместе с девочкой через площадку в другой вагон, а Миша и Юрий остались курить у распахнутой двери.

Соня уже укладывала Вовку спать на нижней полке в своей служебке. По вагону шли, возвращаясь из ресторана, Маринка и Люся. Девочка несла персики в целлофановом мешочке, Люся — бутылку напитка. Проходя мимо служебки, Люся приостановилась, увидев Сошо, и быстро пошла дальше.

Они прошли с Маринкой еще один вагон, и вдруг Люся сказала дочке:

— Подожди меня здесь, я забыла в ресторане сдачу. Никуда не уходи. — И быстро пошла обратно.

Она сперва заглянула, потом вошла к Соне в служебку.

— Вы меня узнали, конечно, — сказала она Соне. Голос у нее был нервный, и лицо тоже нервно подергивалось.

Соня выпрямилась и напряженно смотрела на нее.

— Не смотрите на меня так, — совсем уж жалобно сказала Люся. — Я вас тоже узнала… Я видела, как вы смотрели на Юру, и я вас очень прошу: пусть он не знает, что вы здесь… Видите, как я унижаюсь перед вами… Вы обещаете?

— Зачем он мне? — сжатым голосом сказала Соня.

— Спасибо, — жалко улыбнулась Люся. — Мы ночью сойдем. Мы теперь в Ростове живем… — Она уже хотела уйти, но вдруг посмотрела на Вовку, который смирно лежал на полке, и торопливо спросила: — Это… его сын, да?.. Конечно же, они похожи… Если вам трудно жить… если трудно, я бы могла…

— Это мой сын, мой! — сдавленным голосом вскрикнула Соня. — Мой, ясно?!. Вот его отец, вот!.. — указала она на появившегося в дверях Мишу. — Это мой муж, его отец… Ясно?!

— Извините, — испуганно пролепетала Люся и скрылась за дверью.

— Что случилось? Кто это? — ничего не понимал Миша.

— Так… Знакомая одна… давняя, — приглушенно ответила Соня, опускаясь на полку.

— Обманщики несчастные, — обиженно сказал Вовка. — Сам он папа Миша, а ты говорила — другой у меня папа, Юра.

— Ох, Вовка, — устало сказала Соня. — Горе ты мое…

Поезд прибывал в Ростов ночью. Из купе вышел Юрий, вынес в коридор чемоданы. Был он в кителе с погонами, в форменной фуражке. За ним вышли Люся и Маринка. Люся присела на откидную скамеечку, а Юрий пошел в служебное купе.