– Да я бы с радостью!
– воскликнул Вал.
– Как только выберемся из этого райского уголка... Уже предвкушаю: аромат жареных колбасок, висящих над костром на прутиках, капли мясного сока, с шипением падающие в огонь...

– Ва-ал, - не выдержал уже Тиллерин.
– Я ведь шишкой не ограничусь...

– Молчу, молчу. И вообще, вон там кьяри под ёлкой ещё не спит. Он старше и мудрее нас всех. И ручаюсь, про любовь знает побольше нашего. Его и спросите.

Я пожал плечами:

– Это не наша магия. Она дает вам, людям, силы, но отнимает разум. Это бессмысленно.

– Золотые слова!
– изрёк Вал.

Хэлис, сидя на своём лежаке, только головой покачала. Глаза её взволнованно блестели, хрупкая фигурка казалась сотканной из звёздного света.

– Нам, бардам, так нельзя. Без любви к этому миру я не смогу спеть ни одной песни.

Я кивнул, забыв, что она-то в темноте меня не видит. Наверное, в этом как раз заключается её могущество, дающее ей способность видеть красоту там, где её ещё и не было. Даже завидно, что я так не могу. Но для этого надо быть Хэлис.

Я улёгся на спину. Эринна и Тиль что-то притихли - или, может, заснули. Равнодушные звёзды проплывали над нами, как плыли они и сто, и тысячу лет назад. Засыпая под их музыку, я пытался представить себя Хэлис и, помню, лениво думал, не признаться ли мне в любви... ну, к примеру, вот этой ёлке, которая прикрывает меня от нависшей над нами ослепительной пугающей вечности...

Когда я уже почти провалился в теплое облако сна, большая еловая ветка склонилась и сочувственно погладила меня по плечу. Надеюсь, мне это приснилось.

***

Я забыл на секунду, чтобы здесь был свет, ток должен идти по нам.

(Б. Гребенщиков - Откуда я знаю тебя )

Ранним утром мы почтили холодный скудный завтрак минутой ворчания и двинулись дальше. Тропа всё так же безмятежно вела нас через заросли папоротника, через трепещущий на ветру осинник, по краю поросшего травой оврага, где ещё алела поздняя земляника. Вдруг Вал остановился так резко, что я чуть не ткнулся в его спину.

– Нехорошо, - пробормотал он.

– Что?

Вал, не отвечая, сунул мне поводья своей лошади и решительно шагнул с тропы прямо в чащу. Нам ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Мы спешились, привязали лошадей. Когда мы догнали Вала, Хэлис тихо ахнула: через лес подобно ране протянулась свежая просека. Уцелевшие деревья глухо шумели кронами, в застывшем воздухе разлилось напряжение, и этот неясный шум походил на гул пчелиного роя перед нападением.

– Валили все подряд, не выбирая, - процедил Вал.- Вот сволочи!

– Этот лес, - прошептала Хэлис, - он очень разгневан. Вы слышите?

Ага, значит, не мне одному это показалось.

– Мы это исправим, - Вал потянул с плеча свою котомку.

– Как? Заклинание круга жизни?
– спросила Эринна.
– Ох, Вал! Это же на полдня!

– А ты предлагаешь оставить всё как есть?
– Вал прошёлся по разорённому участку.
– Лес это так не оставит, будет мстить. Возле Заповедного леса есть пара-тройка деревень - можете забыть о них, он поглотит их в ближайшие пару лет. А сколько людей пропадёт здесь, понадеявшись на свои наивные наговоры и приметы...

– Да я всё понимаю! Но так долго... нет ли другого способа?

– Не от тебя ли я слышал позавчера в гостинице слова об ответственности альтийцев перед этим Лесом?

– Это нечестный прием, - пробормотала Эринна.
– Хорошо. Пока Вал здесь будет занят, давайте поищем место для привала. Мы здесь надолго застряли.

Я сделал вид, что ко мне её слова не относятся. Привал меня совершенно не интересовал, а вот магия Вала - очень даже. Я никогда ещё не видел, как колдуют человеческие волшебники.

Затаившись среди кустов неподалёку, я стал ждать. Вал не прогонял меня, хотя, ручаюсь, знал о моем присутствии. Кажется, ему было всё равно. Он довольно долго стоял, прислушиваясь, при этом мне показалось, что шелест деревьев изменился: в шуме листьев и скрипе стволов слышалась теперь приглушённая жалоба. Вал протянул руку и прошептал что-то, а когда раскрыл ладонь, на ней я разглядел горсть семян и пару желудей.

Колдун отложил семена на заранее приготовленный платок, достал из своей объемной сумки ступку, сделал пасс рукой, и она наполнилась сухими листьями, мелкими веточками и хвоей. Он быстро превратил эту смесь в порошок, который вторым движением руки рассеял по просеке. Затем он достал из котомки свирель - простую свирель из тёмного дерева, какие я видел у пастухов.