– А где Балу?
– спросил я.

– Хрен его знает. Два дня как пропал, на связь не выходит, в офисе не появляется, - рассеянно ответил Виктор Степанович.

Чувствовалось, что судьба Балу его мало волнует.

– То есть как два дня. Фигня какая-то. Я с ним вчера разговаривал, даже встречался. Он потом в офис поехал, - ковыряясь в памяти, заметил я.

– Серьезно тебя, Ардов, по голове шарахнули. Ты два дня как пропал. В отключке провалялся. Мы тебя только сегодня нашли. Думали сперва, загулял. Не придали этому значения. Вроде аврала нет. А тут я Барта к тебе отправил. Не порядок это, два дня филонить. Барт воспользовался своими навыками в хату проник, а тут это. Жуть. Так что тебя на два дня раскатало, аккурат столько и Балу нет.

– Хрень какая-то, - оценил я услышанное и тут же поделился жалобой.
– Остро хочется выпить, так что сейчас стошнит.

– Не уверен, что это тебе сейчас поможет, - скептически осмотрел меня Виктор Степанович, затем перевел взгляд куда-то за спину.
– Барт, сходи на кухню, сделай ему ромашкового чая. Пусть желудок согреет.

Барт поспешил исполнить просьбу шефа.

– Так ты хоть что-нибудь помнишь?
– спросил настойчиво Виктор Степанович.
– Кто к тебе приходил? Это был один человек, существо? Сколько их было? Это очень важно. Постарайся хоть что-нибудь вспомнить.

Я напрягся. Пытаясь вспомнить, кто ко мне приходил. Вот я снова стою перед своими дверями, поставил пакет с покупками на пол, потянулся за ключами, меня окликнули, я оборачиваюсь. Белое пятно. Я ничего не вижу. Только белое пятно вместо лица, да и фигура какая-то смазанная.

– Нет. Я ничем не могу помочь. Да что тут стряслось?
– не выдержал я и зарычал.

– Спокойнее. Ты так не нервничай. Хотя какой там не нервничай. Есть от чего, надо сказать. У тебя там в соседней комнате тело лежит, мертвее не бывает. Горло перерезано, многочисленные раны по всему телу. Кто-то изрядно порезвился.

– Балу?
– в ужасе выдохнул я.

– Да ну тебя, к дьяволу, какой в задницу Балу. Где бы не шлялась эта сволочь, уверен, что он жив живехонек. Нет. Мертвый... в общем он галиафинянин, мелкая сошка, но мы навели справки, он - древнего рода...Так что однозначно будут проблемы и серьезные... Мы должны как можно быстрее...

– Это Веселин Ракх?
– озвучил я страшную догадку.

– Ты что-то вспомнил?
– насторожился Виктор Степанович.

– Ничего ровным счетом. Но я уже слышал про сына очень влиятельных родителей, который пропал из родного гнезда. Голиаф неофициально начал розыски. Но я не ожидал, что эта пропажа найдется у меня на хате.

Появился Барт с кружкой горячего ромашкового чая. С похмелья эта штука не помогает, плавали, знаем. Но теперь я сомневался, что у меня похмелье. Три дня в отключке рядом с трупом, это сколько же надо выпить.

– Вы уже доложили Голиафу о случившемся?
– спросил я.

– Пока нет. Постараемся раньше времени не светить. Пара дней у нас есть, разобраться в этом вопросе. К Голиафу надо идти с ответами. Потому что выглядит это, сам понимаешь, прескверно. Из сложившейся картины можно сделать только один правдоподобный вывод. Встретились вы с этим Веселином. Ты его искал по просьбе Голиафа, а тут он сам тебя нашел. Посидели крепко. Между голиафянами и землянами такое иногда случается. Выжрали неизвестную дрянь, что-то не поделили. Может, ты его уговаривал вернуться под крыло папочки, а Веселин ерепенился. Тут уже точно не скажешь. Ты вспылил, ну и покромсал парня на антрекоты. Видно решил, что так его проще будет транспортировать. Вот такая неутешительная картина складывается.

Виктор Степанович умолк. Картина и правда складывалась отвратительная. Мне ли не знать. И что самое ужасное. Теперь Голиаф может выдвинуть официальную претензию, и попытаться надавить на управляющий совет Биржи, чтобы пересмотреть долевое участие землян в управлении предприятием. Получится у них или нет, дело третье. Но скандал будет в любом случае знатный.

– Ты веришь в это? Ну что это я его... покрошил?

– Семен, честно, я сейчас не знаю во что верить, - признался Виктор Степанович.
– Могу сказать одно, ты явно влез в какое-то ужасное дерьмо. И нам теперь всем это дерьмо расхлебывать. А тут еще Балу пропал. Это все звенья одной цепи. И я ничего хорошего не вижу и не жду.

Я отхлебнул ромашку. Знатная гадость в нынешнем состоянии. Остается поверить, что это магическое зелье, которое вернет меня в боевое состояние.

– Что делать намерен?
– спросил я.

– Мы заберем тело. Комнату опечатаем. Ты временно отстранен от должностных обязанностей. Я помещаю тебя под домашний арест. От греха подальше. А то еще ломанешься собственное расследование проводить. С тебя станется. До окончания следствия ты эту квартиру не покидаешь. Продуктами и всем необходимым тебя будут снабжать. Два наших сотрудника будут постоянно находиться рядом с тобой. Пока так. Да и молись постоянно, чтобы мы побыстрее нашли сволочь, которая у тебя в квартире похозяйничала, да тебя подставила. Надеюсь, что нам удастся тебя отмыть.

Вот так судьба-засранка. Еще три дня назад я был на коне, возглавлял могущественную контору, а теперь под домашним арестом без права голоса и под подозрением в убийстве. Да уж, прошляпил на ровном месте. Сам виноват. Надо было не по магазинам шляться, а к гному этому ехать, тогда бы точно избежал беды.

– А это точно Веселин?
– спросил я.

– Сомнений быть не может. Мы сверились с его личным делом, и образцами генетической карты, которую сдают все участники Биржи. Это он.

– Дрянь, - оценил я.