– Конечно, - ответил ближайший к нему инопланетянин, переводя на него взгляд, и притушивая внутри черных радужек подобие белых зрачков.
– Ведь необходимо будет подписать передаточный акт, - легкое дребезжание наполняло его голос, вызывая зримую вибрацию всего тела и подергивание, будто подвешенной к шее головы.
– Однако мы не можем сейчас приступить к обследованию данного субъекта, потому как ожидаем прибытия Наблюдающего. Посему вам придется ждать, и естественно, перебросить транспортное средство, на котором вы прибыли, в дальний район к постройкам, - едва качнув головой в сторону все еще одиноко стоящего вдали на площадке автомобиля.
– Абы прилет Наблюдающего пройдет в ближайшие десять минут.

Дарья резко дернула левым плечом стараясь вырвать его из хватки инопланетянина, и не менее стремительно сделала шаг назад. Впрочем, немедля вернулась в исходное место, так как хватка серо-прозрачного не позволила отойти, сдержав ее движения.

– Замечательно, - возвращая присущую себе едкость общения, молвила Даша.
– Сначала я заказ, теперь уже субъект, еще, вероятно, малость и превращусь в товар.

И тотчас взгляд второго, толковавшего с капитаном инопланетянина прицельно ударил в голову Дарьи, вроде пробивая в черепной коробке дыру и заглядывая внутрь, дабы поковыряться в мозгах, вызнать, подчинить или только окончательно снять висящие кусками оболочки с его поверхности. Осознание, что ее хотят подчинить себе через эту дырку пришло также моментально. И, чтоб того не допустить, Даша более настырно дернулась из хватки инопланетянина (вложив в этот порыв всю свою мощь) да, одновременно, взмахнула правой рукой не столько загораживаясь от взглядов, сколько стараясь разрушить установившуюся меж ней и ими связь. И тотчас достаточно громко, не скрывая досель испытываемой боли, а вспять выплескивая ее на них, крикнула:

– Не смейте! Не смейте ковыряться в моих мозгах! Не имеете на это прав!

Она вновь взмахнула правой рукой, засим выставляя вперед ладонь и закрывая собственное лицо от взора инопланетянина и с тем опять же мгновенно ощутила, как натянутая в недрах головы струна (дотоль вибрирующе касающаяся ее мозга) слышимо звякнув, разорвалась, выплеснувшись болезненной судорогой в лодыжку левой ноги. И, чтобы, устоять на ногах женщина торопливо схватилась за удерживающую ее руку серо-вощеного, подняв правую ногу и нагрузив зашедшуюся в судорожном приступе левую, явственно притом качнувшись взад-вперед.

– Дарья Александровна, успокойтесь, пожалуйста, - немедля прозвучал не менее дребезжащий голос поддерживающего ее инопланетянина, а во взоре его Даша уловила особую тревогу. Он протянул навстречу ее телу и вторую руку, да приобняв, придержал еще и подмышкой.

– Не нужно так тревожиться, Дарья Александровна, - вставил стоящий напротив капитана серо-вощеный, дотоль дырявящий ее взглядом и значимо качнул своей грушеподобной головой, точно вытряхивая оттуда, что-то.
– Мы не причиним вам вреда. Сейчас поднимемся на наше судно и избавим вас от боли. Нам весьма, весьма жаль, что вы вследствие медицинских тестов вынесли такую боль.

– Мы избавим вас от боли, Дарья Александровна, - вновь заговорил инопланетянин, придерживающий ее, и беспокойно оглядел левую ногу женщины, с коей, наконец, спало непроизвольное, болезненное сокращение мышц.
– А потом проведем общее обследование, абы установить причины появившихся симптомов, и если не обнаружим аномалии, отпустим. За беспокойство вам, непременно, все возместят.

– Аномалии, - повторила Даша, представляя себе собственный мозг, допрежь будто представленный изнутри с облупившимися оболочками и черной полусферической сердцевиной, определенно, вылезший из фильма ужасов.
– Что вы подразумеваете под словом аномалия? И что будет, если эти аномалии обнаружат во мне? И вообще интересно, кто вы такие?

– Если обнаружат, мы поговорим о том позднее, не сейчас, - достаточно уклончиво, хотя демонстративно успокоительно, можно молвить даже ласково, молвил инопланетянин.
– А теперь идемте, - дополнил он, так и не отвечая на последний вопрос женщины об их роли.

Мягко потянув на себя Дашу инопланетянин и сам развернулся, теперь, вроде как приподняв ее тело и не столько повел, сколько понес к платформе. Дарья, впрочем, ощущая болезненность в лодыжках обеих ног, не стала сопротивляться и спорить, осознавая, что любая ее горячность отберет силы и прибавит еще боли.

– Благодарим ваше правительство за сотрудничество, - молвил второй серо-вощеный, сказав это все еще стоящему Юрию Анатольевичу. Он медленно развернулся, и, направившись вслед за собратом и женщиной, дополнил уже на ходу, - и покиньте посадочную полосу, сейчас прибудет корабль Наблюдающего.

Идущий позади инопланетянин, однако, не стал их догонять, а шел следом, отчего Даше показалось, он страхует ее действия, словно ожидая побега или неадекватного поведения, наполняющего тем желанием весь мозг. Мысли сейчас роились в голове, как пчелы в ульи, потому стало сложно отделять их друг от друга. Да и вообще в мозгу помимо боли ощущалась такая тяжесть, будто на него нагрузили, что-то неподъемное. Так порой Даша чувствовала себя, когда подолгу или неотрывно печатала на ноутбуке произведения, засиживаясь до глубокой ночи, подсвечивающей ей прекрасным серебристо-белым лунным лучом в окно. В такие моменты ночного единения с собственным мозгом она внезапно начинала слышать легкий шепот, точнее даже шорох, вроде спускающий на нее те или иные фрагменты ее книг.

Коли бы Дарья верила в Бога!

Хоть какого-нибудь! не важно Христа, Аллаха, Иегову, Будду, Кришну, или, черт возьми! в самого Сварога, непременно, предположила, что ею овладели темные силы. Ну, всякие там бесы, демоны, нежить, нечисть. Однако Дарья была отделена от религии собственным, медленно выращенным в ее мозгах мировоззрением, основанным не столько на отвержение Высших сил, сколько на их разумном и мудром вмешательстве в жизнь землян.

Мудром! а это значит очень редком, точнее будет даже сказать редчайшем!