– Звероящер?
– предположила Дарья, чуть понизив голос, так как боялась оскорбить идущее создание. И немедля вновь прислонилась спиной к стене, так как ее тягостно мотнуло.

– Т-с, - беспокойно дыхнул негуснегести, пронаблюдав за покачиванием собственного ссасуа, и немедля протянув вперед руку, нежно огладил края его ноздрей, смахивая оттуда образовавшуюся от свернувшейся слизи мельчайшую капель.
– Аккуратнее, голубчик, - с заботой в голосе дополнил он, - вы еще очень слабы. Обаче это не звероящеры. Поелику звероящеры, создания, высокоразвитая раса, несмотря на агрессивность, постоянное плетение политических интриг и не приемлемые для иных рас традиции. Это же халупник, существо. Их создают таусенцы и продают, как дворовой люд, прислужников, слуг, халупников. Просто не всегда взятый от малоразвитых рас орган центральной нервной системы может кого-либо заинтересовать, и тогда его помещают в подобное Ури тело, и продают как прислужника.

– Выходит он раб, - протянула обидчиво Дарья, наблюдая за входящим в грот халупником, - покорный, безответный раб, исполняющий любую работу.

И тот же миг передернула тягостно плечами, представив себя в роли такого халупника, ежели б ее не выкупили велесвановцы. С трудом обдумывая собственное поведение и последующие действия, и также мгновенно понимая, что выхода из таких обстоятельств нет. Даша медленно перевела взгляд с Ури на неотступно за ней наблюдающего негуснегести и вновь вздрогнула, подумав, что несмотря на столь нелицеприятные широченные впадины ноздрей, с оттопыренными короткими колыхающимися бортами спаянные меж собой костяной перегородкой, окружающих трепещущие розоватые выемки, отсутствие губ и как таковых волос, ей все-таки сильно повезло.

– Раб, - пояснительно отметил Арун Гиридхари, и чуть-чуть склонив направо голову, откровенно залюбовался новым ссасуа, словно враз сплотившись с ним чувствами, полюбив его, что ли.
– В нашем понимании носит, иное значение. Я вам расскажу позднее, кто такие рабы. А сие, именно, халупник, и да, вероятно, покорный, безответный, исполняющий любую работу. Для того они и нужны, дабы исполнять любую работу. Почасту таусенцы берут мозг у человеческих видов, Ури именно из таких. Он скроен по моему требованию, посему очень послушный и исполнительный, в свой срок заместивший постаревшего халупника, - очень ровно молвил негуснегести, и так как юный авгур вновь передернул плечами, протянул к нему руку и теперь огладил нижние веки под обоими глазами, а потом края ноздрей.

– Кошмар, а, что же делают с постаревшими халупниками?
– спросила Даша, в словах ассаруа примечая соизмерение человеческого вида, и прислужников обобщенно, с животным али еще хуже с вещью.
– Разве так можно относиться к людям. У них же есть чувства. А вы с ними словно с вещью, словно, они дерьмо, - не выдержав и снова ругнувшись, добавила Дарья.

И тотчас Арун Гиридхари предал голове положенный вид, а уголки его рта, слегка опустились вниз, будто он расстроился.

– Девдас мне сказал, что вы ругаетесь, - протянул он, впрочем, в голосе его не слышалось какого-либо гнева, вспять тому плыло попечение, теплота, отчего Дарье стало стыдно, что она столь грубо выразилась при нем.
– Сие не надо делать, голубчик. Сие не красиво, - негуснегести прервался, давая время ссасуа обдумать и принять им услышанное.

А Ури тем временем опустился на мхи подле сидящих велесвановцев на колени, пристраивая свои большие стопы слева, и поставил корзину вниз. Действуя сразу четырьмя руками, он зараз снял с нее крышку (явив неглубокую, обитую зеленой материей внутренность), и достал оттуда овальной формы латунное блюдо, на котором лежал кусок розовато-белого с прожилками мяса, порезанный на маленькие квадратики (впрочем, все еще держащие форму куска) и зеленые, да белые в полоску небольшие, круглые плоды, пристраивая всю еду слева от корзины прямо на мхи.

– Извините, ассаруа, это дурная привычка, - наконец, отозвалась Дарья, ощущая собственную ущербность в соотношении с этим велесвановцем.

– Привычка, - негромко повторил Арун Гиридхари и уголки его рта вновь взлетели вверх, вероятно, он остался доволен ответом ссасуа.
– Ну, раз это склонность поведения вашего диэнцефалона али сознания, будем степенно ее исправлять. Ведь согласитесь, голубчик, так выражаться на межрасовом языке общения не красиво.

Юный авгур торопливо кивнул, понимая, что вновь стал счастливчиком, ибо за ругательства его не будут наказывать, а только поправлять. Негуснегести между тем поднял руку и едва качнул пальцами и тотчас Ури, вскочив на ноги, пятясь назад, покинул сам грот, однако, оставшись стоять на ковровом настиле, кажется, еще сильней согнув спину и свесив вниз шею да голову.

– Касаемо, постаревших халупников, - протянул степенно Арун Гиридхари, опуская руку к куску мяса, и дотронувшись большим и, по-видимому, указательным пальцами до его поверхности.
– Их у велесвановцев изымают тарховичи, для своих нужд. Одначе насколько я осведомлен, повторно такой мозг уже не используются, у других рас таких прислужников уничтожают. Относительно ваших возмущений по поводу человеческого вида, так он, как и многие иные малоразвитые расы, всего-навсего продукт для высокоразвитых рас.
– Негуснегести подхватил двумя пальцами один из кусочков мяса, и, крутанув его перед лицом Даши, дополнил, - вот как, данный кусочек мяса, не более того. Понеже к таковому отношению надо привыкнуть. Впрочем, себя ни в коем случае тяперича нельзя ассоциировать с малоразвитыми расами. Вы, ноне велесвановец, а ваш диэнцефалон обладает особыми возможностями, редкими даже для высокоразвитых рас. Скажу более, ваш диэнцефалон, работая в том режиме, что измерен был в Солнечной системе и поступил на торги, осуществлял свое действие на грани гениального безумия. На сей тонкой грани, когда токмо и возможно приобретение каких-либо способностей. - Он на чуть-чуть прервался, отклонив руку с кусочком мяса в сторону от лица ссасуа, дабы его лучше видеть.
– Обаче вследствие отсталости человеческого вида, - продолжил Арун Гиридхари, - невозможности распознать данное развитие органа центральной нервной системы. Диэнцефалон зачастую нарушает свою работу и развитие, переходя со стадии гениальности на этап безумия. И если бы таусенцы в сей, столь надобный срок, не выявили возможности вашего диэнцефалона, вы бы, голубчик, вскоре потеряли рассудок, помешались. А мы бы, велесвановцы, не имели такую уникальность в своем составе расы.

Арун Гиридхари замолчал и, не мешкая, приткнул к краю рта Даши кусочек мяса, слегка надавливая и тем, поощряя его открыть, да достаточно нежно, скорее даже полюбовно, с родительской заботой и попечением в голосе сказал:

– Первая пища на планете Велесван ссасуа получает из рук ассаруа, дабы тот помнил, чьей руке обязан своей жизнью. Открывайте рот, голубчик, я вас покормлю, або вы вельми утомлены, - дополнил он, и в такт его колыхающемуся бархатистому голосу подпела струна гуслей. И Дарья, не мешкая, приняла в рот кусочек мяса, однозначно варенного, и, как она любила хорошо просоленного, отдаваясь в воспитанники, этому велесвановцу с радостью.