– Слушайте, а как мы его на "Ижак" посадим? Как вообще его везти в таком состоянии?

– Как, как! Да так!
– это Николай, решил высказать свою точку зрения.
– Подложим в коляску одеяла, фуфайки. Ну, в общем, помягче, чего-нибудь, брезентом накроем и порядок!

Мне мысль брата показалась разумной, но я, всё же решил внести небольшое дополнение:

– Только на голову ему, шлем оденем, что бы не разбил, когда на кочках трясти будет. И это, пацаны, кому-то надо будет здесь остаться, сами понимаете - вчетвером мы отсюда, тем более с раненым, не уедем. Отсюда до Распопинской минут сорок, ну максимум, в потёмках - час. Запасная двадцатилитровая канистра в люльке лежит, так что, бензина должно хватить, туда - обратно, и до дома, в принципе, останется. Ну а не хватит, в Серафиме дозаправимся. Так значит, кто едет, кто остаётся?

Колян думал недолго:

– Ясное дело, я за рулем. А вы сами смотрите, кто едет, кто не едет. Мне как-то без разницы, только быстрее давайте, а то и есть охота, да и поспать бы не мешало. Хотя какой теперь сон? Всю ночь теперь промотаемся, как пить дать.

– Я с Коляном поеду, - сказал Виктор, - и я понял, что остаюсь в лагере, на охране "имущества". Все вместе, стали в темпе готовить мотоцикл к поездке. Для брата, ночные гонки на мотоцикле, причем любой марки, не представляли из себя ни чего нового, поэтому, за "водилу" я был спокоен. Но все же, решил дать отъезжающим, несколько советов, на дорожку.

– Витёк! Ты мужика придерживай, чтоб не выскочил, особенно голову, ты же знаешь, как Колян гоняет. А то приедете в станицу, а пассажира нет, придется назад ехать, искать в потёмках, бензин зазря жечь, так что, это к тебе, Николай, относится - сильно не газуй - пытался я шуткой поднять настроение ребят.

– И еще, пацаны. Постарайтесь там, без милиции как-то обойтись, а то начнётся - протокол, где взяли, да что по чём. Короче, нам этот лишний геморрой ни к чему - приехали, сдали товарища, куда следует и обратно бегом. Все понятно?

– Да ясно все. Давай, короче, погнали мы.

Втроем, в темпе загрузили раненого, Колян газанул пару раз, для порядка, включил свет, и ребята умчались в ночь.

Мельком посмотрел на светящиеся в темноте стрелки "командирских". Они показывали полпервого ночи, и с удивлением заметил, что с момента, когда мы решили нести Свистунова к палатке, до момента отъезда моих товарищей, прошло чуть меньше часа. "В принципе, в темпе управились. Где-то через два с половиной, максимум - три часа, нужно ждать их назад, если конечно все пойдет нормально и по дороге ничего не случится".

Чем же мне заняться, пока их нет? Я присел на бревно, лежащее у почти потухшего костра, и призадумался над всем, что с нами произошло в эту странную ночь...

Ребята уехали, я остался. Сидел возле еле тлевших углей на бревне и думал:

" - Сумасшедшая какая-то ночь. Вот, бывает же так - вроде еще ничего не произошло, а чувство такое, что должно что-то случиться, вроде предчувствие какое или интуиция, (называйте, как хотите). Или уже случилось? Гроза эта, взрывы непонятные, дядька раненый. Аким - имя старинное, сейчас так уже не называют родители детей своих, по крайней мере, это первый Аким, которого я видел за всю свою недолгую биографию. Да ладно, чего голову забивать- то, в конце концов, завтра еще денёк здесь перекантуемся и домой. Хватит с нас приключений, как говорится: хорошего - понемножку. А еще берданка эта - чего же с ней делать? Сдать, куда следует, спрятать до лучших времен или, все же с собой забрать?

Так-то, вещь в хозяйстве нужная, мало ли, чего в жизни приключиться может, а с другой стороны - УК РФ, с которым не поспоришь и который, хочешь-не хочешь, нужно чтить и уважать, иначе себе дороже выйдет. Хотя, сказать по чести, кто его нынче уважает? Да еще Аким этот, очухается, и станет с претензиями приставать. Хотя кто он нам? Сват? Брат? В принципе - никто. Он нас не знает, мы его не видели, и все дела. Так что карабинчик, мы, наверное, оставим себе, пока, а там будем посмотреть, как говорится.

Ружьишко хоть и раритетное, но выглядит почти как новое, только вот в песке. Кстати, надо бы карабин почистить и смазать. " - Оружие, однако, уход любит, и если содержать его в порядке и чистоте, то в трудную минуту оно тебя не подведёт, а может даже и очень выручит," - как любил повторять мой армейский старшина-афганец, прапорщик Абросимов. Он, из "калаша", белку в глаз бил, я лично имел возможность, лицезреть, сей "фокус-покус". Впечатляет, однако.

Итак, тряпки есть, шомпол знаем, как вынимается, хоть от песка карабин протру, пока всё равно делать нечего. Повыщёлкивал затвором патроны из магазина, положил в карман куртки. Там же еще, на ремне, подсумок был. Гимнастёрку с ремнем мы сняли, в палатке все лежит. Или два? Сейчас посмотрим, как у нас дело с боеприпасами обстоит. В двух подсумках оказалось четыре обоймы, по пять патронов в каждой и ещё те, что были в магазине. Итого - двадцать пять штук. Не густо, конечно, но что поделаешь, всё-таки, это больше чем ничего. Кстати, там, в гимнастерке документы должны лежать.

Полюбопытствовать что-ли? Ладно, займемся этим чуть погодя, после чистки оружия.

Спустя полчаса...

Подкинул сухих веток в костер, подул на тлеющие угли и сначала пошел дым, а затем, потрескивая, вспыхнули разгораясь, весёлые язычки пламени. Прошло полчаса, как уехали мои мотоциклисты. От нечего делать, протёр чистыми тряпками карабин и патроны, зарядил оружие, а остальные боеприпасы разложил по подсумкам. Похлебал остывшей, наваристой ухи из сома и теперь снова присел на бревно у костра.