– Я тебе не врала, – с обидой ответила она. – Я, правда, тебя люблю!

– Я не про это. Ты сказала, что не будешь ни целовать, ни ласкать твою змею до свадьбы. Но милая, моя змея обласкана по полной.

Ребекка захихикала.

– Прости меня, – произнесла она с таким сожаление, на какое она была способна. – Я клянусь, я больше никогда тебя не обману.

– Извинения приняты. – Эрик подмигнул ей в зеркале, сжимая ее грудь. – Значит, ты не будешь целовать мою змею? Ну, пожалуйста.

– Ты же не ждешь, что я нарушу еще одно свое обещание? Мне хочется, чтобы ты доверял моему слову.

– Я доверяю твоему слову. Раз ты сказала, что не будешь ни ласкать, ни целовать мою змею, значит, так ты и сделаешь.

– Так что, чем раньше мы поженимся, тем быстрее можно будет нарушить это обещание.

– Тогда поехали! Ты хочешь, чтобы мы поженились в этих нарядах? – спросил он, проводя рукой вверх по ее бедру к оголенному животу. – Он выглядит очень сексуально. Особенно после того, как я увидел в нем твой ротик в форме буквы О.

– Эрик!

– Но тебе стоит надеть топ, мне не нравится идея, что другие смогут увидеть твои прелести.

Ребекка последний раз взглянула на костюм и поняла, он не слишком ей нравился.

– Теперь когда меня оттрахал сам Марк Антоний, думаю, мне стоит подобрать другой образ. Что-то менее пафосное.

Эрик фыркнул и поцеловал ее в плечо.

– Есть идеи.

– Пока не знаю, давай еще пройдемся по магазину.

– Как тебе Король Артур и Гвиневера? Я мог бы зажать в тебе свой Эскалибур. И двигал бы им, пока не случилось чудо.

Ребекка сглотнула смешок.

– Король Артур, не могли бы вы уточнить, где именно бы вы зажали свой меч?

– Думаю, между твоих сисек. – Он обхватил обеими руками ее груди и свел их вместе.

– Дерьмо, а я надеялась, что чуть ниже.

Она подмигнула ему в зеркале, поднялась на ногу, высвобождаясь из его объятий. Она нашла упаковку влажных салфеток в сумочке (самая необходимая вещь со дня знакомства с Эриком), привела себя в порядок, переоделась и вышла в зал к стеллажам с костюмами.

Кроме них в магазине больше никого не было, и мистер Малачи продолжал спать.

Она посмотрела наряд невесты Франкенштейна, затем скафандр. Она жадно смотрела на платье в стиле Скарлетт О`Хара, но по непонятной причине вернулась к белому платью, которое она смотрела в самом начале. Оно подразумевало наряд убитой горем девушки приведения, но все же считалось свадебным платьем. Ребекка сняла его с вешалки и приложила к себе.

– Ты нашла что-нибудь подходящее? – спросил Эрик, копаясь в костюмах гангстеров.

– Свадебное платье, – ответила Ребекка, показывая ему гору кружева и рюшей, которые она не могла перестать трогать.

– Полагаю, оно подойдет, – сказал он, – но это не очень оригинальная идея.

Она повесила платье обратно, и попыталась найти нечто более креативное. Эрик ошибался, если решил, что она выйдет замуж в одном из своих эротических костюмов, в которых ее сиськи и задница были больше оголены, чем прикрыты. Мама будет ее свидетельницей, и Ребекке не хотелось бы предстать перед ней в таком виде. Впервые в жизни Ребекке не хотелось злить эту женщину.

Ребекка провела пальцами по балетной пачке, по камуфляжному платью. В этот момент ее поясницы коснулась его ладонь. Кожа была еще чувствительной от не совсем зажившей татуировки. Эрик подал ей пышное белое платье.

– Тебе стоит его примерить.

– Но ведь это не очень оригинальная идея, – напомнила она ему.

– Мне плевать, если ты пообещаешь надеть его в постель. Мысль о тебе в подвенечном платье доводит меня до состояния, которое не скроют лосины Ромео и Робин Гуда.

Она засмеялась и крепко его обняла. Этот мужчина был настоящим подарком судьбы, он так хорошо ее понимал, да и его член в день вставал не меньше как у целой роты солдат вместе взятых.

– Так может тебе лучше надеть свадебное платье, и прикрыть свой срам, – предложила она, – а я смогу надеть лосины, они как раз мне подойдут.

– А ты возбудишься, если я соглашусь надеть платье?

– Совсем нет.

– Тогда нам это не подходит.

Она засмеялась, представив Эрика в подвенечном платье. Если она соврем и скажет, что идея поменяться местами сделает его влажной, ее жених без колебаний пойдет к алтарю в подвенечном платье. Но она этого не допустит, даже если это будет очень смешно.