Куда ведет детское упрямство
(Го.)
Дарья Бойко
Дарья Бойко
Куда ведет детское упрямство
В первый самый день Жаркого, как его называют все местные жители, месяца, Лизель, одна из героев этой истории, проснулась на рассвете и стала хлопотать по хозяйству вместе с бабушкой. Лизель на тот момент было десять лет, и она уже успела лишиться родителей, когда те ушли в горы три года назад и до сих пор не вернулись. И теперь девочка жила в домике бабушки, расположенном отдаленно от остальных жилищ на самом большом острове архипелага. Бабушка Лизель была травницей, и поэтому весь ее дом был увешан всякими ароматными луговыми и горными травами, за которыми старая знахарка нередко посылала внучку.
В этот день Лизель могла не работать целый день по дому, ибо уж такая у ее бабушки была привычка - в первый день празднования праздника Солнца можно было хорошенько полениться. Праздник этот длился целый месяц, который называют Жарким. Происхождение праздника было самым прозаическим - с древних времен все крестьяне восхваляли могучее светило, дававшее им столько благ и поэтому был и устроен праздник.
Когда солнце вошло в зенит, а кучерявые облака исчезли неизвестно куда, Лизель отправилась в Тенту - небольшой город на побережье, в котором традиционно начинался солнечный праздник, и куда старались попасть многие немногочисленные жители архипелага, который, кстати, называется Лайз.
Перед выходом девочка достала из огромного резного сундука самое лучшее свое платье, одела его, а бабушка расчесала костяным гребнем черные как смоль волосы и заплела их в две тугие черные косы длинной до того места, где вскоре должна появиться тонкая девичья талия. Обнявшись с бабушкой на прощанье, Лизель подхватила небольшую корзинку, чтобы потом прикупить на городской ярмарке свежих красных яблочек, вышла на крыльцо и бодро зашагала по песчаной дороге, что проходила меж разнотравья, в сторону города.
В тот момент в голове девочки кружились всякие веселые, а местами и совсем глупые мысли, и она даже не подозревала, что больше никогда не вернется в маленький домик своей любимой бабули, а если и вернется, то надолго там не задержится...
В это же самое время другая девочка, на этот раз вздорная и избалованная четырнадцатилетняя Нари, только открыла свои серо-голубые глаза, ради которых многие завидные женихи всего Лайза спешили в Тенту вот уже месяц с тех пор, как Нари стала девочкой на выданье. Девочка, хотя точнее сказать, девушка встала со своей постели, которая была редкостью, и, не застилая ее, пошла к тазу с прохладной водой, умываться. Умывшись, Нари стянула с себя белоснежную ночную сорочку и надела голубую юбку в пол и бежевую блузку, после этих нехитрых действий она пошла на первый этаж своего дома, завтракать.
В столовой уже находились родители Нари. Они неспешно завтракали, хотя лучше сказать, обедали и разговаривали по поводу празднования праздника Солнца. Девушка пожелала родителям доброго утра, взяла из корзинки спелое наливное яблочко, которые выращиваются недалеко от Тенты и вышла из дома, не прощаясь.
На улице к ней сразу же подскочили Лина и Лана - две сестры-близняшки - необычайные сплетницы и завистницы.
– Ну что, родители не нашли тебе еще жениха?- наперебой вопросили сестрички.
Нари не ответила - она считала выше своего достоинства отвечать да и просто говорить с какими-то сумбурными девицами. И, гордо вздернув прелестный носик, она свернула на улочку, ведущую прямо к береговой линии, к которой приближалась и Лизель...
Лизель шла очень радостная, на душе ее царило бесконечное и безграничное тепло со счастьем вместе. Но, увы, это прекрасное расположение духа быстро прервали. Ибо в этот самый момент пред глазами Лизель появилась Нари. Нари же, увидев черноволосую девочку, лишь довольно ухмыльнулась - она давно мечтала увидеть ее вновь. Последняя их встреча была около месяца назад и с тех пор девушка хотела снова поиздеваться над маленькой и наивной Лизель. Ей смешны были попытки этой девчонки всегда оставаться доброй и щедрой. Хотя, открою вам по секрету, Нари где-то в глубине души очень завидовала Лизель - она-то не могла похвастаться таким добродшием!
– Надо же, какая встреча,- медленно проговорила Нари, преграждая дорогу Лизель.- Не ожидала увидеть на этом празднике тебя. Впрочем, это не удивительно. Нищие всегда приходят побираться на большие людские сборища.
Лизель отпрянула, на ее глазах навернулись слезы. Да, бабушкино знахарство не приносило много денег, поэтому самое лучшее платье, которое было надето на Лизель в том момент, Нари, не стесняясь, выкинула бы. Но это же не повод так презирать ее? Откуда у нее столько ненависти к Лизель?
– Что ты хочешь?- губы Лизель задрожали.
– Да в общем-то ничего,- презрительно наморщила носик Нари.- Просто хотела сказать, что...
Девушка не успела договорить, ибо в тот момент, весело хохоча, мимо проехали мальчишки верхом на старой скрипучей телеге. Прогнивший деревянный борт случайно задел рукав платья Лизель и разорвал грубую толстую ткань. Девочка заплакала. Это самое лучшее платье, кое было у нее, но теперь и оно испорченно! Что же скажет на это бабушка? Разозлится ли? Накажет? Ударит?