— Сначала ты должен поесть, — перебила Падме. — Хотя бы, немного.

Перекусив, я отправился вниз. Вскрывая наш корабль, некто злонамеренный не сумел прорезать плиту сверхпрочного мандалорианского железа и прошёл резаком по уплотнителям, выжигая высокомолекулярный пластик и перерезая у основания штоки опускающего механизма. Пожалуй, на будущее тут надо будет приварить внахлёст пластины из бескара, прикрыть, хотя бы, штоки. Я закрепился в проёме люка, выковырнул остатки обгоревшей пластмассы, вставил в паз новую уплотнительную ленту, запрессовал. Механизмы пришлось приваривать "как придётся", лишь бы держали – не умею я как следует обращаться с плазменной горелкой.

— Передохни, — сказала кузина. Я только поморщился:

— Наши так и не ответили?

— Нет. Инверторы постоянно на разгоне. Пыталась связаться с Шалстайном и Нентаном – тоже глухо.

— Тогда какой, к ревеням, отдых?

Залить композитом прокол в днище, явно сделанный мощным энергетическим оружием, тоже оказалось нетрудно. Работать в пустоте возле кораблей и даже на поверхности астероидов мне уже доводилось, а здесь требовалось всего лишь пройти снаружи по днищу от стыковочного узла до трюма и закрепиться на броне. Ремонтные материалы специально выпускаются в такой упаковке и снабжаются такими инструкциями, чтобы и владелец частной яхты справился. Бескаровые плитки в запасе есть, потом ребята обточат по месту пробку, забьют и закалят, как надо. Теперь нужно закрыть створки донного люка, состоящие из складных половинок – как в трамвае, только крупнее, девять метров в длину и метр с лишним в ширину каждая. После попадания в днище от привода осталась груда металла, наверное, поэтому здесь злоумышленники тоже обрезали тяги. Не обращая внимания на всё более грозное ворчание Падме в наушниках, я прикрепил к одной из створок полиспаст и принялся крутить его катушку гидроключом, наматывая тросик. Ещё, ещё… Отлично! Теперь вторую. Дольше всего мне не удавалось закрепить люк. Под действием упругих сил в уплотнителях створки всё время расползались то с одной то с другой стороны, и сквозь щель между ними начинали ехидно проглядывать звёзды. Чертыхаясь про себя, я нашёл в нише за облицовкой болт подлиннее, и, наконец, навернул гайку в центральной проушине. Оставалось стянуть створки с помощью гидроключа и добавить по краям ещё два болта для верности.

— Есть датчик герметичности! — раздался в наушниках голос кузины.

— Воздух давай, — прохрипел я, плюхаясь на край фальшпола. — Жарко в этом шлеме, ужас.

— Даю-даю. Сейчас я тебе воды принесу.

— И хлеба… — как студент из анекдота, добавил я.

После сытного обеда – а по корабельному времени, скорее, ужина – я почувствовал, что глаза у меня слипаются. Однако, едва "Амидала", завершив короткий прыжок, вышла на досвет в системе Онатос, сон слетел с меня, как и не было. Подключившись к Голонету, ни я, ни Падме не смогли войти в почтовые ящики! "Имя не опознано", отвечали почтовые серверы трёх разных провайдеров.

— Что за чёрт? — сказал я. Набрал в обозревателе адрес корпоративного сайта… и вытаращил глаза, увидев вместо привычной страницы, нарисованной Фарлоном Геко, логотип поисковой системы "Огр" и сообщение: "Извините, по Вашему запросу ничего не найдено. Посмотреть похожие слова?"

— Не понимаю. Мы, что, так долго отсутствовали, что компанию закрыли?

— Нас не было двое суток, — возразила Падме и в подтверждение своих слов указала ногтем мизинца на дату в верхнем правом углу окна. Действительно, шёл всего лишь третий день с последней даты, которую я помнил.

— Тогда что?

— Алекс, я тоже не понимаю. Погоди. Поищем по персоналиям.

Лучше бы она этого не делала! Потому что страница, которую выдал нам поисковик на следующий запрос, повергла нас в шок. На первый взгляд, в ней не было ничего особенного, обычные краткие биографические данные:

Мы оба с ужасом смотрели на даты под именем. Две даты… Двадцать седьмой год Ресинхронизации, то есть, 992-й по Руусану. Умерла три года назад. Буквально накануне того дня, когда я с ней познакомился.

Падме первой пришла в себя. В окне Голонета высветился новый запрос, ещё, ещё. Дочерние фирмы – не существовали. Истребитель "Бритва" – неизвестен Галактическому Регистру. Система Гилаттер – покинута в 994 году Руусана. Пираты системы Араг…

— Как будто ничего не было… — прошептала Падме.

Я поймал себя на том, что судорожно сжимаю её запястье.

— Как не было? — спросил я. — Мы же помним. Есть голографии, записи. И меч Айлы, вот он, у меня…

— Алекс, может оказаться так, что, кроме меня, нигде таких записей и доказательств не осталось.

— Может быть, это какая-то имперская акция? Как стёрли информацию о джедаях…

— Не за два дня. Особенно с учётом сотен кораблей, построенных нашей компанией за последнее время. Погоди-ка, — она подалась вперёд, и, повинуясь её мысленным приказам, на экране промелькнули ещё несколько запросов. С такой скоростью, что я едва успел схватить глазами заголовки. Сенатор Органа и его дочь Лейя. Джобель Наберри, мама Падме, а моя тётя, остальная их семья. Здесь всё, вроде бы, было так же, как и прежде, даже избрание Сенатором от Набу нашей племянницы Пуджи Наберри.

— Запроси "Тано", — тихо сказал я.

— Нет, — твёрдо ответила Падме. — Это не Библиотека. В Голонете любой запрос – круги по воде. Зачем привлекать внимание к Ирис? Осоку мы тем более так не найдём. И Эрдени тоже, она уже окончила университет и может быть где угодно. Под любой фамилией.

— Права, как всегда, — вздохнул я. — Надо слетать и аккуратно проверить. В первую очередь, базу на Орто Плутонии и терминал, благо мы сравнительно недалеко.

— И лучше всего будет, если мы заявимся на "Румелию" прямо так, без ремонта, а?