И думать лишь об этом человеке...

И счастья большего не знать и не желать.

На другой день, Никита к условленному времени, отправился к дому Светланы. Прогуливаясь вдоль парадной, он с интересом рассматривал окна, пытаясь определить, какие из них принадлежат девушке.

В одном из окон, Никита заметил, ещё не старого, но абсолютно седого, той чисто белой сединой, что придаёт его счастливому обладателю, аристократизм. Мужчина, увидев, что на него обратили внимание, открыл окно и обратился к своему "объекту":

– Молодой человек, не Вы ли вчера, вечером, изволили провожать Свету?

– Я, - ответил Никита, догадываясь, с кем ему приходится общаться.
– Здравствуйте!

– И Вы не болейте, молодой человек, может, подниметесь? А то, неудобно, вот так, как-то, - развёл руки дедушка Светланы.

– Почему нет? Пожалуй, поднимусь, - согласился Никита.

Поднимаясь лестничным пролётом, Никита думал: верно ли он поступает? Если бы девушка, хотела его познакомить с дедом, то проявила бы инициативу сама. С другой стороны - он не напрашивался на приглашение. Решение было принято хозяином квартиры и желание познакомится с другом внучки, вполне естественно.

К моменту, когда Никита достиг лестничной площадки, дверь открылась.

– Проходите, молодой человек, будем знакомиться. Я - Щербаков, Нестор Савельевич, - и он кивнул головой.

– Никита, - представился в свою очередь, наш герой, - Идаров.

– Превосходно, от чаю, надеюсь, не откажетесь?
– и, не увидев от Никиты протеста, продолжил, - тогда, вот сюда, на кухню.

Кухня была большая, светлая. Добротный, паркетный пол, люстра с тремя "рожками". Мебель, из натурального дерева, не новодел. Массивная и так сказать "фундаментальная".

– Не стойте, присаживайтесь, - указал на стол, окружённый пятью тяжёлыми табуретами, Нестор Савельевич.
– Куда Вам удобно. А я, сейчас, с чайком закончу...

Ещё немного поколдовав над чайником, Щербаков, выставил на стол, два среднего размера, фарфоровых, судя по виду, антикварных чайных прибора. Рядом с ними на салфетке, серебряные ложечки, сахар, конфеты и блюдо с маленькими пирожными. Закончив бытовую суету, хозяин сел напротив гостя:

– Прошу Вас, угощайтесь!

Никита сделал небольшой глоток:

– Хм, неплохо, - и покачал головой.

– Мой, так сказать рецепт, - похвастался Нестор Савельевич, - настоящий "цейлонский" чай, одну две щепотки индийского и пару веточек чабреца. Травку, кстати, собирал здесь, под Петербургом.

Никита невольно потянулся к нагрудному карману, где лежали сигареты, но тут же остановился. Однако от Щербакова не укрылось едва начавшееся и сразу прерванное движение.

– Курите, конечно же, - разрешил он, вставая и подавая, откуда-то из-за спины, тяжёлую хрустальную пепельницу.
– Я и сам, знаете ли, не чужд, так сказать.

Но от предложенной Никитой пачки жестом отказался:

– Я больше сигарами, знаете ли, помогают, в переговорах. Под курительный ритуал можно всегда завуалировать время, необходимое для обдумывания ответа.

Во всём поведении Нестора Савельевича, чувствовалась спокойная сила и осознание своей власти. Но эта власть не была прессингующей. С собеседником Щербаков общался уважительно, с желанием понять. Так же он обладал глубоким, но тихим голосом. Может это, был трюк. Однако эта негромкость, заставляла внимательнее вслушиваться в каждую сказанную им фразу.

Вообще, и обликом и повадками, Нестор Савельевич чрезвычайно напоминал тех белых офицеров-аристократов, что так любили показывать в советских фильмах. Человек из прошлого, так сказать.

Это же просматривалось и в одежде. Хоть Щербаков и был одет в цивильное, но в своём "домашнем" он мог прямо сейчас отправиться в ресторан или в театр. И даже там выглядел бы, хоть экстравагантно, но уместно. В своей чёрной шёлковой рубашке, чёрных строгих брюках, лакированных английских туфлях и бордовом шейном платке.

– Вы, конечно, ждёте, что я ученю Вам допрос?
– улыбнулся Щербаков.
– Нет, этого не будет. Я полностью доверяю выбору Светы и уверен в её таланте - разбираться в людях. Хотя, пару вопросов, пожалуй, задам.

– Я не против, - поддержал тон дедушки Идаров.

– Предупреждаю, мои вопросы, могут показаться Вам странными, но поверьте наслово, они интересны для меня - это слово он выделил особо, - чисто так сказать субъективно.

Никита мало что, поняв, всё же кивнул в знак согласия.