– Так я к тем, кто комильфо не относилась, - улыбнулась я, подготавливая смесь для маски, а про себя подумала, - это хорошо, что занимаюсь. Вот так делаешь маску масляными травяными подушечками леди Марице, а она чирикает, чирикает и что-нибудь да начирикает, как в прошлый раз, взяла и проговорилась о своём отношении к лорду Винтерсу.

– А мне можно присутствовать?
– в дверь просунулась смеющаяся мордашка Элизы, - я вам чай наливать буду.

– Малыш, тебя шпионить отправили или просто опыт перенимать будешь?
– спросила и увидела, как сестренка краснеет, понятно юноши запереживали и сказала, - я пошутила, заходи. Ты права, девушек много, а я одна, поможешь. А вы девицы-красавицы готовьтесь, сейчас будете нам истории всякие рассказывать или сказки, чтобы не скучно вам было.

Все рассмеялись и согласились, а затем расселись таким образом, чтобы мне было не сложно обходить их со всех сторон, вначале нанеся очищающие маски, а затем смывать их.

– Вида, а что ты смешала?
– любопытный носик Элизы уткнулся в мисочку, - так пахнет вкусно.

– Это розовая глина, разводим теплой водой и добавляем пару капель чайного дерева, - пояснила я и, очищая лицо Тамилы ватными тампончиками, смоченными васильковым отваром, добавила, - это подойдёт всем. Кожа юная, высыпаний почти нет.

– А мне можно?
– хитро спросила сестренка, - чуть-чуть?

– Если останется, намажу и тебя, - пообещала я и, приступив к нанесению смеси, уточнила, - ну и чего молчим, кого ждём? Рассказывайте.

– Давайте я начну, - смущаясь, предложила Эльзи, - расскажу одну историю, она странная конечно, но может быть, кому и понравится. Морские маги живут своим большим родом, знают всех и вся, и вот однажды на острове появилась леди. Кто она и откуда никто не знал, леди поселилась на окраине нашего небольшого городка, довольно далеко от моря в старом, полуразрушенном доме, некогда принадлежащем семье мага Торверга. Эта семья как-то внезапно исчезла, вроде только вчера его с женой видели в торговых лавках, выбиравших подарки к празднику Черной Луны, а на другой день оказалось, что под покровом ночи семья покинула наш городок. Дом долго пустовал, потихоньку разрушался и вот в дождливый вечер, мы любим такую погоду и гуляем под дождем с большим удовольствием, у него остановился наёмный экипаж, из которого вышла незнакомка, возница донес до крыльца её чемоданы, и когда она открыла двери, внёс в дом и, вернувшись обратно в экипаж, уехал. Несколько дней она не выходила из дома. Соседи, жившие чуть поодаль, ближе к городку, видели, как незнакомка моет окна, завешивает их непрозрачными шторами, а когда выглянуло солнце, распахнула все окна и двери, чтобы высушить дом, а запах сырости и затхлости выветрить. Раз в неделю леди выходила в город, в торговых лавках закупала продукты и закрывалась в доме, не показываясь на глаза до следующей недели. Соседи попытались с ней познакомиться, однако леди вежливо, но твердо пресекла все попытки и на сближение, ни с кем знакомиться не желала. Единственное что узнали, зовут леди - Силестина и на вид ей не более тридцати лет. Она отклонила все предложения посетить женский институт, это такое заведение, в котором леди встречаются на различных курсах рукоделия, домоводства, где преподают самые настоящие мастера своего дела и очень хорошая библиотека. Женский институт открыт с утра до позднего вечера, жизнь в нём просто кипит. Так леди и жила, дело шло к зиме, а дом снаружи не ремонтировали. И соседи немного забеспокоились, собрались три леди и вечерком направились к леди Силестине в непрошеные гости, чтобы рассказать, что зимы бывают ветреные и довольно холодные, а значит, нужно дом утеплить, дрова заготовить. К дому подошли, поднялись на крыльце и услышали вой, просто нечеловеческий. Они испугались, мало ли что, а вдруг Силестине дурно и помощь требуется, постучали, постучали и вой прекратился, дверь распахнулась, а на пороге незнакомка стоит. В дом приглашать не стала, выслушала доводы соседок, поблагодарила и ответила, что подумает над этим предложением. Кто-то из леди проговорился домашним, что слышали вой и вот повадились мальчишки, соберутся несколько человек, подкрадутся к окнам дома и слушают, а потом пошли по городу разговоры, чтобы вой этот из дома несётся постоянно, только ночью стихает ненадолго. Ну, зима уже близко, а дом как был весь в щелях, так и оставался. Леди не выдержали и вновь отправились к Силестине, поднялись на крыльце, чтобы постучать в дверь, прикоснулись к ней, и она сама раскрылась. Они постояли, подумали и решились войти, а затем к дому примчалась повозка городской охранной канцелярии и, оцепив его, сотрудники начали всё обыскивать. Леди, вызвав сотрудников охранной канцелярии, дом покинули сразу и стояли неподалёку от него, ожидая, что скажут стражи порядка.

– Какая готическая история, - проговорила Тамила, подавая чашку чая Эльзи, - выпей и передохни, так что там случилось?

– Войдя в дом, леди, одной из которых была моя тётя, обнаружили разобранный пол, а под ним склеп, в котором было два деревянных гроба. Леди Силестины нигде не было, как и её вещей. Стражи порядка достали гробы, в которых оказались останки лорда и леди Торвергов со следами жестокого убийства, перед смертью, как сказал эксперт-целитель, их пытали. Тщетно искали в доме хоть какие-то документы, ничего. Видимо леди Силестина нашла, что искала и исчезла. А Торвергов перезахоронили на городском кладбище, где находится их родовой склеп. Оказывается их семья жила несколько веков в нашем городке и в родовом склепе были похоронены все их родственники, - поведала адептка Гуили, допивая чай и приготовившись к массажу лица.

– Эльзи, а как давно случилась эта история?
– спросила я, приступая к массажу, - я о гибели Торвергов и появлении леди Силестины?

– Лорд и леди Торверг погибли за несколько лет до моего рождения, - отвечала она, а девушки внимательно слушали, - лет за семь кажется, так тетя сказала, а Силестина появилась лет десять назад и прожила пять месяцев, после того, как она исчезла о ней никто и ничего не слышал.

– А дети у Торвергов были?
– уточняю я, вспоминая о словах Янека Дурнена, о своей одногруппнице Рунгерд Торверг.

– Зимой, когда я была на каникулах и получила предложение поучиться в нашей Академии магических искусств, - Эльзи вспыхнула, сделав ударение на последних словах.
– Тётя Альвиг родителям сказала, что мол, конечно, Академия магических искусств, прекрасное заведение и славится качеством образования, но вспомните, что Рунгерд, дочка убиенных Торвергов, тоже училась в той Академии и что с ней случилось? Где она сейчас? Последний раз девушка навестила родителей за несколько месяцев до их, как потом оказалось, страшной гибели и всё, больше носа не показывала здесь. Мой отец сказал, что мы не Торверги, вольностей своей дочери не позволяем и за границу одну, пусть и к родственникам, не отпускаем.

– А их дочь училась в нашей Академии?
– переспросила Тамила, - и как давно?

– Ну как я поняла, дочери Торвергов сейчас должно быть приблизительно сорок лет, - ответила Эльзи.

Адептка Гуили за всё время, что учится с нами, так много не говорила, но сейчас было видно, что общение ей не в тягость и девушки расспрашивали её, помогая раскрепоститься.

– Тётя Альвиг моя крестная мать и старается больше общаться со мной, когда я прибываю на каникулы, - продолжила Эльзи, - и она не сильно обрадовалась, когда я решила, что хочу отучиться здесь семестр. Пыталась убедить меня, что не нужно этого делать, вот тогда и рассказала мне эту странную историю и упирала на то, что поведение Рунгерд изменилось, когда она поступила учиться в Академию магических искусств. Я успокоила тётю и пообещала, что только семестр и вернусь в Академию Радогона Северного.

– А ты вернёшься, - спросила девушку Элиза, - в свою Академию?

– Нет, моя Академия здесь, - вновь вспыхнула адептка Гуили, - месяц отучившись, я поняла, что не хочу её покидать. Заявление написала, родители в курсе и согласились с моими доводами, а крестная пока ещё не знает, я летом поставлю её в известность.

– Молодец!
– похвалила малышка, - наша Академия самая лучшая, ты правильно решила. А твоя тётя ещё что-нибудь рассказывала про адептку Торверг?

– Она говорила, что пока Рунгерд жила в нашем городке, то была девочкой доброй и воспитанной, хотя порой, когда к ним прибывали гости из-за границы, то иногда Альвейд её просто не узнавала. Рунгерд могла пройти мимо и не поздороваться, а когда тетя, остановив её на улице, попыталась узнать, что случилось, смотрела на неё тяжелым взглядом и, отвернувшись слушала молча, а потом, показав язык, убегала. Это случалось периодами, и тётя просто думала, может девочке не нравятся гости или она устает от их присутствия. И когда Рунгерд поступила в Академию, то случалось, что на летних каникулах она улыбалась, здоровалась и спрашивала о здоровье, а на зимних смотрела сквозь людей, как будто встала не с той ноги и вечно была не в настроении.