Шрифт:
Я утешал его, искоса наблюдая, как меняется лицо недавнего властелина Сен-Мари.
– Неужели, – спросил он мрачно, – вы в самом деле готовы залить кровью Сен-Мари?
– И даже стереть его с лица земли, – охотно подхватил я и счастливо заулыбался. – Герцог, мне подвернулся случай получить прозвище величайшего из завоевателей!.. Как могу упустить такой шанс?.. Пожалуйста, дайте мне осуществить свою мечту! Сопротивляйтесь изо всех сил, яростно и до последней капли крови!.. Чтобы подвиги на каждом шагу, чтобы кровью был полит каждый камень городских стен и улиц, чтобы в Геннегау не осталось семьи, где не были бы убиты все мужчины и не изнасилованы женщины…
Вирланд сказал с той мягкостью, в которой чувствуется стальная твердость, как металлический кастет в бархатной перчатке:
– Ваше Величество, я по-прежнему убежден, королем может быть только лорд из самого Сен-Мари. Наши традиции, гордость, достоинство, даже многовековая изоляция от остальных королевств… Не только лорды, даже народ отвергает чужаков.
Я ответил холодно:
– Я вроде бы и не пытался взобраться на трон. Напоминаю еще раз, я уже король!.. Три королевства соединил в одно, а еще у меня армия из полудюжины королевств… Так что я как не претендовал на трон Сен-Мари, так и не претендую.
Он учтиво наклонил голову.
– Тогда этот вопрос отпадает. Но что вы планируете дальше?
– Герцог, – сказал я, – кто владеет информацией, тот владеет миром.
– Ваше Величество?
– Вы забыли про герцога Ришара, – напомнил я.
Он наморщил брови, подумал, спросил с неуверенностью:
– А что с ним? Я слышал, вы его отпустили немножко поплавать вдоль берегов Вестландии…
– Не только, – уточнил я. – Герцогу, никогда не видавшему моря, страстно восхотелось поплавать… но я разрешил только вдоль береговой линии, никогда не теряя ее из вида. Покаботажничать, но без каботажа.
– Да-да, я слушаю.
– Он и приплыл, – объяснил я. – Нанес на карту границы с десятка королевств, что выходят к воде. Но интересно и другое…
– Ваше Величество?
– Он посоветовал то же самое сделать и Ордоньесу, – ответил я. – Адмирал Ордоньес, тяготясь рутинной службой охраны берега Гандерсгейма, оставил эскадру, а сам на флагмане проплыл на север, тоже держась береговой линии. И тоже отмечал удобные места для бухт, иногда высаживал десант на берег и выспрашивал, что за королевство и почему нет своего флота, плыл дальше, отмечал удобные заливы, это такие части моря, что обособлены и защищены от ветров и волн, у моряков это называется бухтами…
Он буркнул:
– У нас уже есть Тарасконская, знаю.
– Вот и отлично, – сказал я. – Тогда вам проще объяснить, что так вот вдоль береговой линии, чаще всего непригодной для судов, адмирал забрался довольно далеко. И когда уже подумывал возвращаться, высадил на берег группу, что узнала от местных удивительные вещи: Мунтвиг разгромлен, а его победитель Ричард Завоеватель находится совсем рядом! Королевство называется Готия, за ним лежит Гиксия, а за Гиксией уже Варт Генц, в котором Ричард почти король!..
Он сказал в нетерпении:
– Понимаю, это заслуживает восхищения и похвалы. Уверен, отважный адмирал получит награды. Однако…
– Какое это имеет отношение? – спросил я. – Герцог, я могу делать прыжки в стороны, так называемые вбоквелы, но я не теряю главную линию! Я это к тому, что адмирал Ордоньес пообещал принять на борт столько рыцарей и отважных искателей подвигов, сколько поместится на борт его флота из двадцати каравелл. И сейчас в тех северных королевствах, где люди бедные и жадные до сокровищ, народ толпами валит к берегу… Понятно, что Ордоньес чуть позже возьмет их всех и доставит легко и без проблем… понимаете?
Он напрягся, спросил глухо:
– В Гандерсгейм?
Я кивнул.
– Сперва я тоже так планировал. А потом подумал, а нужен ли нам долгий марш? Не проще ли высадиться прямо в Тарасконской бухте, что все еще под охраной стальграфа… или где-нибудь на побережье Сен-Мари, чтобы кратчайшим путем на Геннегау?
Глава 5
Он мрачно молчал, наконец поднял на меня глаза с лопающимися капиллярами.
– Должен сказать, вам просто повезло.
– Не совсем так, – поправил я. – Мы же не сидели на месте, как вот вы. Потому у нас не везенье, а успех.
Он подумал, сказал тяжело:
– Я склонен предположить, что вы сумеете ценой большой крови и разрушений сломить наше сопротивление и захватить трон.
– Разумное предположение, – согласился я. – Только мы мало прольем крови… своей. Мы умеем воевать малой кровью. Чужую, разумеется, кто считает?.. И разрушений на самом деле не будет много, ваша светлость… Зачем рушить свое имущество?