Нет, ну каков Дармир, а! Это ж надо было так виртуозно притворяться. Ладно я – я вообще существо наивное. Временами. Про властелина, так уж и быть, промолчу. В конце концов именно Дармир с Любой дали ему шанс на новую жизнь. Но как этому проходимцу удалось запудрить мозг подозрительному Габриэлю? Вопрос без ответа.

– Как думаешь, Люба знает? – Я решилась вклиниться в забористый монолог крылатого, лишь когда тот пошел по третьему кругу. Все же и у Габриэля словарный запас не безграничен.

Прервавшись на полуслове, ангел задумчиво моргнул, потом еще раз, после чего его способность мыслить цензурно наконец восстановилась.

– Нет! – Чернокрылый принялся энергично трясти головой. – Думаю… Вернее, надеюсь, что нет. А ты?

Мне отчетливо вспомнились слова, сказанные бережиней накануне отъезда из Кавигаты: «В книге есть такие страницы, взглянуть на которые боюсь даже я».

– Нет. – Я печально улыбнулась одними уголками губ и уверенно покачала головой. – Я это точно знаю.

Габриэль вздохнул с облегчением и скомандовал:

– Сейчас же идем к Алексу. Если у кого и есть право спрашивать с Дармира, то именно у него.

С этим при всем желании не поспоришь.

– Ты имеешь в виду его статус? – на всякий случай уточнила я. Мало ли чего я еще не знаю. С этими товарищами нужно ухо востро держать.

– И его тоже, – отозвался ангел, стремительно увлекая меня к двери. – Но вообще-то я к тому, что если бы не великодушное позволение нового властелина, проштрафившаяся правящая пара была бы изгнана. Алекс решил поиграть в благородство. Насколько я знаю, он даже с Советом из-за этого в очередной раз рассорился.

Я даже не удивилась, что все снова оказалось совсем не так, как представлялось изначально. Привыкаю, наверное.

Мы миновали пустую веранду и вошли в дом, где буквально нос к носу столкнулись с раздраженным властелином.

– Где вас носит? – недовольно поинтересовался мой муж. – Если бы я не знал вас обоих, уже начал бы ревновать.

От ответной реплики в том же тоне меня удержала, пожалуй, необходимость срочно посвятить властелина в сложившуюся ситуацию. Интуиция подсказывала – медлить ни в коем случае нельзя. А выяснять отношения будет еще время.

– Помнится, ты говорил, что среди пришедших к тебе в День Согласия ни разу не почувствовал предателя? – без долгих предисловий перешла я к волнующей теме.

– Я и сейчас готов подписаться под каждым словом, – немного растерянно проговорил Алекс.

Вот даже как? О-о-очень занятно!

– Но ты ведь не копаешься в душе у каждого! – горячо возразила я и принялась нервно постукивать пальцами по дверному косяку. – Сам же говорил, что большинство жителей долины приходят с бытовыми проблемами.

Муж устало взъерошил волосы:

– Верно. Не копаюсь. Но в этот день я полностью открыт, и если бы в ком-то было что-то подозрительное, от меня бы это не укрылось.

Вполне справедливо. Ведь не каждый может признаться, какая именно помощь ему нужна. Из некоторых гордецов боль приходится вытаскивать буквально по крупицам, я сама была тому свидетельницей в тот единственный раз.

– И что же, в Боллате нет никого, кто бы упорно избегал ритуала? – Этот вопрос был задан уже более спокойным тоном.

Благоверный наградил меня немного странным взглядом, но к лешему не послал, что радует. У него ведь тоже запас терпения может иссякнуть.

– От него освобождаются дети, не достигшие совершеннолетия, как ты помнишь.

Я помню. Колина…

– Но чтобы кто-то так прямо избегал… Нет. – Но с отрицательным ответом Алекс несколько поспешил, что тут же заметил сам и быстро поправился: – Впрочем, один такой все же имеется.

– Дармир! – нетерпеливо перебила я, довольная, что все ниточки сходятся.

Властелин моего энтузиазма не разделял.

– Дармир? – Седая бровь удивленно приподнялась. – Он-то здесь при чем?

Теперь настала моя очередь недоумевать. Что ни говори, а с такими друзьями ни в чем нельзя быть до конца уверенной. В подобные моменты даже немного жаль, что я не бережиня. Книги Судеб на них не хватает!

– А что, ни при чем, скажешь? – оторопело выдохнула я.

Алекс молча кивнул.

– Кто же тогда? – У меня, разумеется, буйная фантазия, но с таким исходным материалом даже она прийти к толковому выводу не способна.