Август появился в кухне, когда я, шепотом ругаясь, пыталась разобраться в интерфейсе кофемашины. Как, однако, много лишних сложностей возникает в жизни, если у тебя нет чипа. С чипом ты в момент осваиваешь любую технику — положи руку на панель, и тебе на чип свалится инструкция. В линзах еще проще: она выскочит перед глазами, стоит тебе глянуть на какую-нибудь пиктограмму. Понятно, что со знакомой техникой все нормальные люди быстро отключают подсказки, но я впервые столкнулась с моделью, которой оборудовали эту кухню. Я сумела сообразить, куда засыпать кофе и сливочный порошок, но и только.

Август несколько секунд наблюдал за моими мучениями, потом жестом попросил отойти.

— Эспрессо, со сливками? — уточнил он через плечо, набирая нужную комбинацию. — Алистер обещал достать тебе к вечеру липовый чип.

— Отлично. А то я уже прикидывала, не воспользоваться ли чипом Джейкоба Бирмы, — съязвила я.

— Не стоит, — Август, как обычно, не понял шутки.

— И на чье имя будет чип?

— Твоей матери. Мне помнится, вы довольно похожи. Никто не удивится, увидев рядом со мной твою мать в трауре.

— Надеюсь, ее предупредили?

— Конечно. Алистер звонил ей вчера. К счастью, успел до того, как твои родители прочитали новости. Ты могла бы и сама подумать о том, чтобы защитить родителей от беспокойства. У тебя чипа нет, но разве Макс не мог позвонить?

— Во-первых, у меня банально не было времени на «подумать», ни о чем. А во-вторых, из всей семьи Макс соглашается общаться только с моим братом Крисом. По старой памяти, так сказать. Крис произвел на него сильное впечатление.

Август поморщился. Он не любил вспоминать ту историю, и я уколола его вполне сознательно.

Кофемашина заворчала.

— Дурацкая модель, — заметил Август. Помолчал немного, стоя ко мне спиной, сунув руки в карманы брюк. — Прости.

— Бывает, — бесстрастно сказала я, поняв, что он имеет в виду.

Август вынул из машины две чашечки, одну поставил передо мной. К столу садиться не стал. И лицом по-прежнему не поворачивался. Я включила режим «робот-секретарь» и ничему не удивлялась. Если человек чем-то недоволен, то ему язык как раз на то и дан, чтобы высказаться. Если молчит — не очень-то ему и надо говорить. А у меня в контракте нет такого пункта, чтобы клещами вытягивать из шефа каждое слово.

— Делла, — сказал Август таким тоном, что и робот понял бы: сейчас будут претензии. Списком. — Я прошу тебя никогда больше так не делать.

— Как именно? — уточнила я. — За последние дни я совершила немало проступков. Какой из них ты просишь не повторять?

При всей своей нечувствительности к иронии Август распознал-таки шпильку. Немудрено, впрочем, шпилька была размером с доисторический железнодорожный костыль.

— На будущее: если нам вдруг придется ночевать в одном помещении — я постараюсь не допускать таких ситуаций, но не могу гарантировать, что смогу предугадать все случайности… В этом случае ты должна ложиться спать в пижаме. Или в чем-то, заменяющем пижаму.

Я чуть не поперхнулась кофе. Вот чего не ожидала…

— Впиши этот пункт в контракт, — посоветовала я.

— На словах не запомнишь?

— Отчего же, запомню.

— И зачем тогда?

— Затем, чтобы на законных основаниях отказаться его подписывать.

Август недовольно вздохнул и сел напротив меня. Тяжело облокотился о стол, вперил в меня совершенно пустой и равнодушный взгляд.

— Очень хорошо. Начистоту? — спросил он. — Делла, ты не питаешь ко мне и капли уважения. Так нельзя.

— Мое неуважение выражается в желании спать голышом?

— И в этом тоже. Делла, за кого ты меня принимаешь? Ты считаешь, что я бревно… не знаю, евнух какой-нибудь? У тебя ни стыда, ни совести, ты даже не считаешь нужным как-то стесняться меня! Ты знала, что я останусь ночевать в твоем номере, и легла совершенно обнаженная!

Кровь плеснула мне в голову. Я подалась вперед и прошипела:

— А по-моему, ты попросту спятил от любви…

Август мгновенно побагровел, что неприятно шокировало меня. Значит, я права.

— Может, мне теперь паранджу носить? Или скафандр химзащиты? Ну чтоб точно ни кусочка голой кожи не было видно? Чтоб ты мог с чистой совестью сказать своей Джиллиан, что ни на одну женщину, кроме нее, не глядишь! Ты чокнулся, и считай это хоть неуважением, хоть оскорблением. Я в своей постели имею право находиться в том виде, в каком удобно мне, а не в каком хотелось бы Джиллиан! Не нравится — я за тебя не держусь!

Август сделался нормального цвета и посмотрел на меня с недоумением.