А мужик глазами ворочает, и хрипит: «Жизнь тяжелая, здоровье бы поправить…»

Ну, я Игнатова оттолкнул, и три тысячи отечественных денег алкашу этому в руки его грязные сунул: «На, выпей за здоровье мое, и купи себе еды там нормальной, шмотку там какую-нибудь, жене подарок. Человеком себя почувствуй, а то сидишь тут как…»

Все же алкоголь разрушительно действует на мозг. Нет, если вот как я, выпивать изредка и качественные напитки, то ничего, это даже полезно для здоровья, сосуды прочищает и прочее…

Короче – этот бомж вдруг как вскочит да как заорет: «Ты, падла! Я – человек, понял?!» Ну и все такое, с матами там, и всякой фигней…

И главное – деньги мои он в меня кидает, типа, подавись, мол.

Я ему спокойно так говорю: «Остынь, мужик, ты таких денег разом давно, небось, не видел. Чего орешь-то?»

А тот разошелся… Игнатов то его успокаивает, то меня домой тащит. Тут стражи порядка подоспели, двое, патруль с автоматами.

В общем, пришлось этим гадам все отдать, чтобы отпустили – и три тысячи бомжовские, и четыре сверху. И еще повезло, ей-бо, повезло! Я это часа в два ночи понял, когда отошел от текилы. Ведь свободно могли бы законопатить «на сутки» за сопротивление органам, и ку-ку, выкупайся потом, в полторы штуки грина бы все влетело…

Нет, ну надо же было так испоганить вечер, а? И что за народ в этой стране, причем что бомжи, что менты… Хорошо хоть – есть, есть справедливость, стоит за правым плечом и следит, чтобы все было как надо.

Похмелье – это неприятно, доложу я вам. Мельтешит перед глазами ерунда всякая, руки трясутся. Душ и алкозельцер помогли слабо, крепкое кофе… Тьфу ты! Вот вечно с этим кофем всякие проблемы. Не крепкое, крепкий, конечно же. Он. Самец. Коф…

В общем, выбрался я во двор, глянул на свою «аудятину» с мятым крылом… Н-да, мне сейчас только за руль. А ехать-то надо!

Но Бог есть (в смысле – бережет он меня). Подхожу я к машине, а заднее левое колесо спущено, из соска щепка торчит. Это у нас так детишки развлекаются, тинэйджеры, мать их в рот… Ну, суки, думаю, поймаю я вас когда-нибудь.

А рядом с моей ласточкой новая тачка Игорька Лужина полировочкой сверкает. «Лексус», нулевый, литера «L», то бишь в люксовом исполнении.

Лужин – это просто дурное счастье мужику привалило. В школе был Игорек чуха чухой. Посвистывал гайморитным носом на задней парте такой очкастый заморыш-ботаник, потом, к выпуску, ему всю рожу прыщами разрисовало, нос каким-то малиновым огурцом выпер и повис над слюнявыми губами. Все шло мимо Лужина – девки, тусовки, забавы всякие наши несовершеннолетние…

Конец ознакомительного фрагмента.