«Чтобы они превратились в боевых роботов? А если они разнесут Солнечную систему? Нет, этого делать не стоит».

«Хорошо, что ты предлагаешь?»

«Надо срочно отыскать Артема, отправившегося с командой за тем человеком, который может завладеть моллюскором, и вернуться с ним в Систему. Там будет видно, что делать».

«Я должен получить согласие Зари-мы».

«Непременно. Хотя мне она доверяет».

Сквознячок перестал «шевелить извилины» Игната.

Шоммер с любопытством смотрел на него, взглядом спрашивая: о чем вы говорили? Игнат покачал головой, не желая терять времени на объяснения.

Зари-ма посмотрела на него, улыбнулась.

– Я сказала, что ты имеешь право учить меня и отменять мои решения, как мой рада-па… как мой отец. Лам-ка согласен тебя слушаться.

Игнат мысленно позвал:

«Лам-ка?»

В голове подул знакомый сквознячок:

«Я слышу».

«Будь все время на связи».

«Принято».

Игнат оглядел ждуще-оживленные лица спутников.

– Переодеваемся в «кокосы» и отправляемся в путь. На все сборы и процедуры – четверть часа.

Зари-ма с радостным возгласом умчалась в спальню, в мыслях уже переживая встречу с мужем.

Шоммер с сожалением кинул взгляд на стол.

– Эх, когда еще мы посидим в такой спокойной и уютной обстановке… а с другой стороны, Лам-ка всегда обеспечит нам такой же райский уголок в любом аду. Хорошо все-таки иметь «джинна», исполняющего любые желания. Слушай, старик, попроси его подключиться ко мне, а? Я бы с ним побеседовал на кое-какие темы.

– Не сейчас. Найдем Артема – побеседуешь. Займись туалетом.

Через несколько минут они собрались на лужайке под стенами коттеджа, каждый со своими мыслями, переживаниями и надеждами.

– Готовы? – спросил Игнат ради соблюдения принципа демократии. – Жалобы, предложения, пожелания есть?

– Пусть понежнее обращается с нами, – проворчал Шоммер. – Не дрова в космос запуливает.

– Значит, пожеланий нет. Тогда поехали.

«Я постараюсь как можно нежнее», – пообещал Лам-ка мысленно, обнаруживая чувство юмора.

Вокруг людей сгустилась белая морозная дымка, и они растворились в холодной вспышке серебристого света.

С вершины скалы была хорошо видна рыжая пустыня, вкрапления красных скал, длинные языки прозрачно-белых мелких камней и угрюмые черные пальцы на горизонте. К этим необычной формы скалам устремлялась зеленоватого цвета дорога, пересекая пустыню из конца в конец. Она ни на что не опиралась и являлась деталью иного мира, подчиняясь своим законам и расчетам.

– Это они? – кивнул на черные пальцы Шоммер. – Могильники моллюскоров?

Игнат не ответил, разглядывая мрачный пустынный ландшафт кладбища боевых иксоидских роботов, куда перенес их Лам-ка. Нельзя было понять, что представляет собой данный объект, планету или другое природное образование, но чувствовалось, что мир этот велик и очень стар.

Иногда что-то делалось с глазами, пейзаж вдруг начинал странно искажаться, плыть, съеживаться, становиться плоским. Однако по пустыне пробегала судорога, и все становилось на свои места. И тем не менее Игнат чувствовал, что кладбище моллюскоров умирает и готово исчезнуть, распасться на части, на атомы, на элементарные частицы.

– Включи аппаратуру.

– Что? – не понял Шоммер. – Зачем?

– Ничего не чуешь?

Ксенолог озадаченно покрутил головой, прислушался к себе.

– Вроде бы как жареным пахнет…

– Включи.

Шоммер послушался, подозвал «мустанг», развернул аппаратную консоль.

– Черт побери, ты прав! Мерность местного континуума два и семьдесят один! Он потихоньку упрощается, «скатывается» в плоскость!

– Здесь все… как бы падает куда-то, – робко проговорила Зари-ма. – И кругом большой страх!

– Это на тебя так действуют могильники. Может быть, подойдем к ним поближе, посмотрим?

– Некогда на них любоваться, и так ясно, что в них заключены моллюскоры. Зари-ма, ты что-нибудь слышишь, кроме свиста ветра?

– Ничего… тихо… но мне кажется, что Артем был здесь…

– Был?

– Очень тонкое такое… слабое эхо… как сквозь толстую каменную стену…

– Может, он залез в могильник? – предположил Шоммер.

– Не знаю… он не отзывается… хотя я дрожу вся…

«Лам-ка, – позвал «джинна» Игнат, – ищи Артема. Ты должен помнить его личные биопараметры и мысленный «запах».

«Ищу, – отозвался робот. – Мембрана велика, потребуется небольшая сумма времени».

«Какая мембрана?»

«Объект, на котором расположено кладбище моллюскоров, представляет собой трехмерную мембрану между пространствами с разным количеством измерений».

«Шоммер утверждает, что мерность этой… гм, мембраны меньше трех…»

«Континуум мембраны вырождается, становится плоским. Скоро она схлопнется в одномерную поверхность, замкнутую сама на себя».

«Поверхность Мебиуса!»