Точнее, получила.

Первое, что я заметил, – это лицо. Нос с горбинкой, кожа темнее, чем в Европе, как у итальянки, диковатая такая красота – но отнюдь не уродство. Женщина лежала на боку, Шпиц закончил оказывать ей помощь. Она не сопротивлялась…

Глаза… в женщине обычно запоминаешь глаза. У нее глаза были огромные…

Кто она? Как она тут оказалась?

– Шпиц, что?

– Одна пуля в ногу. Огнестрельный перелом ноги, но я замотал и шину хорошую наложил. Еще одна в руку – вырвала кусок мяса из руки, потом прошла по корпусу, но краем. Сквозное, кости целы, органы тоже. Целоксом засыпал и замотал. Кровотечения больше нет.

– Идти она сможет?

– Вряд ли…

Здорово.

– Кто она, как думаешь?

– Не знаю. Психопатка какая-то. Пыталась укусить. Потом поняла, что я ей помогаю, и успокоилась.

Психопатка…

– Смотри по сторонам. В любой момент могут появиться гости.

– Есть.

Я посмотрел на Абаль, она побледнела, но держалась. Даже не блевала.

– Абаль, переводи. Спроси, кто она и зачем в меня стреляла?

Абаль спросила. В ответ – ноль понимания, максимум презрения.

– Спроси, она понимает по-английски?

…

– Спроси, она знает, кто я? Зачем она стреляла в меня?

…

Мне это надоело – и потому я поднял автомат и выстрелил. Выстрелил хорошо – пуля чиркнула по руке, она вскрикнула, и Абаль вскрикнула вместе с ней.

– Ты что делаешь?

– Скажи, что я ее сейчас убью, – потребовал я, – она пыталась убить меня, а я убью ее. Кровная месть…

Она посмотрела на меня, когда я упер глушитель в ее руку, что-то быстро сказала.

– Она говорит, что ты жив, здесь не может быть кровной мести. Так нечестно, – перевела Абаль.

Я постучал по кэрриеру.

– Если бы не это, я был бы мертв, так что все честно. Как ее зовут?

– …Рокси.

– Это ее имя? Настоящее имя?

– …Она говорит, что да.

– Спроси ее, она албанка или сербка? Кто она?

– …Она раньше жила в Македонии. Говорит, что ее отец нам хорошо заплатит, если ты оставишь ее в живых.

Рваный рукав медленно темнел.

– Скажи, что это надо заслужить. Спроси, она знает, что тут произошло? Пусть расскажет, что видела.

Раненая помолчала, смотря на меня своими ведьмиными глазищами, потом заговорила.

– …Она говорит, что сюда приехали люди. Какого-то Бойко Дрыжака. На двух машинах. Бесник вышел к ним и пытался поговорить с ними – но тут они начали стрелять. Она сама все это видела…

– Спроси, как ей удалось остаться в живых?

– …Она поссорилась с Бесником и ушла от него, заняла пустую палатку на самом краю леса. Только поэтому ей удалось остаться в живых.

– Спроси, кто ей был Бесник.

– …Он был муж.

– Спроси, она его любила?

– …Да, очень любила.

– Спроси, кто такой Бойко Дрыжак и что она с ним сделает, когда встретит его?

– …Она зарежет его и надругается над могилами его родных. А его самого не разрешит похоронить, и пусть собаки съедят его тело.

Мда-а-а-а… А ведь когда-то живущие рядом бошняки, то есть боснийские мусульмане, были предельно толерантным по тем временам народом. То ли в 1911-м, то ли в 1913 году они поставили в Сараево первый в мире памятник Л. Н. Толстому. И куда все подевалось…

– Скажи, она видела европейскую женщину здесь?

– …Да, видела. Бесник похитил ее.

– Спроси, зачем он похитил ее.

– …Потому что задавала лишние вопросы.

– Спроси, знает ли она, где эта женщина?

Абаль спросила, выслушала ответ и расплакалась. Я сначала не понял, о чем был ответ, – думал, что Дрыжак увез ее и теперь придется иметь дело с этим.

– Абаль… в чем дело?

– Они убили ее … – медленно сказала раненая по-английски, – они убили ее и закопали. А теперь перевяжи мне руку, ублюдок.

– Кто убил европейскую женщину? – спросил я на английском.

Ответ словно окатил меня холодным душем.

– Американцы. Здесь были американцы. Американцы убили всех.

Саперная лопатка с хрустом вошла в свежеперекопанную и притоптанную землю и сразу напоролась на что-то мягкое…

– Здесь… – сказал Брат.

– Копай…

Брат копал еще какое-то время. Потом не выдержал, его вырвало прямо на свежевыкопанную землю, он встал на ноги и, шатаясь, пошел к деревьям. Я занял его место у лопаты…