Шрифт:
– Если хотите, я дам распечатку сценария, – пообещал продюсер, – на самом деле даже я не понял, чем кончается история. Шестнадцать серий, а финала нет. Похоже, что грядет продолжение… Если хотите, я вам обеим подберу роли. Там есть эпизоды с девушками, где и говорить-то не надо. Но, если постараться, можно и текста добавить…
Литровая бутылка виски была опустошена уже на две трети. Мужчины оставались трезвы, а вот состояние подруги Настю стало беспокоить. Света не была сильно пьяна, но вела себя так, что могла выкинуть все, что угодно. Тем более что ей активно подливал Георгий Баландин.
– Девяностые, – с каким-то особенным упоением протянул продюсер, – благодатная тема для подобных фильмов. Вы-то не помните, а я еще застал бритоголовых бандитов в спортивных костюмах, разъезжающих на стареньких «БМВ». В вечерних новостях каждый день какая-нибудь новость: того убили, этого взорвали, третьего в подвале пытали…
– Наши отцы тогда хорошо поднялись, – вздохнула Воронина, – естественно, на них тоже были наезды, угрозы. Настиного отца застрелили, а моего взорвали вместе с нашим «Мерседесом»…
– Простите, мы ничего не знали, – смутился Божко.
– Наши мамы схватили нас с Настюхой в охапку – и в Штаты, – продолжила Светлана. – Бросили здесь все, дома эти и все, что от бизнеса отцовского оставалось… Уехали, чтобы выжить.
– Страшное время, – снова вступил в разговор Баландин. – Кстати, я из окна спальни увидел за соснами еще один дом в таком же стиле, как ваши. Там кто-нибудь живет?
– Дом Иволги, – ответила Света, – так моя мама его называла и запрещала приближаться. Там жила какая-то пожилая пара. А когда мы вернулись, никого в нем уже не видели.
– Страшная история, – все с той же сочувственной интонацией повторил продюсер, наполняя стакан, стоящий перед Светой. – Представляю, как тяжело было в эмиграции.
– Там-то как раз ничего такого не было. Мы в школу пошли, я потом в колледж, а Настя окончила университет… Кстати, вы в курсе, что она очень дружит с американской писательницей Джессикой Стоун?
– Как? – едва не подпрыгнул на месте Баландин. – Это же любимая писательница моей тещи! Она ее книжками перед моим носом размахивает и говорит, что надо вот такие фильмы снимать.
– Настя эти книжки как раз и переводит, – продолжала откровенничать Воронина.
– Простите меня, – извинилась Настя, – но отказаться не хватило духу.
И, увидев, как подруга пытается осушить стакан, ухватила ее за локоть.
– Нам, пожалуй, уже достаточно, – улыбнулась она гостям. – И у вас, как я понимаю, завтра напряженный день.
Как ни странно, Света сопротивляться не стала. Настя отвела ее в спальню, и та тут же бросилась на постель поверх атласного покрывала.
– Как я его люблю, – прошептала она, – если бы ты знала, Настюха! Это же мой идеал на всю жизнь! Десять лет назад, когда я его увидела первый раз… Мать тогда тарелку спутниковую на балконе поставила, чтобы российские каналы принимать, и вот мы включили, а там фильм, где он честного журналиста играет. Мать просто обалдела от его красоты, а я так вообще… А теперь, когда он рядом, просто удержаться не могу… Других мужиков для меня просто не существует…
– У тебя же Славик сейчас.
– Эдик, – поправила Света, – да ну его. Если честно, то он типичный альфонс. Мы как-то в клубе сидели, и какая-то баба лет сорока подошла. Говорит: «Можно вашего молодого человека на минутку?» Я, конечно, отвечаю, мол, потом как-нибудь. И эта мымра, между прочим, вся в брюликах, тогда мне заявляет: «Будьте внимательнее, девушка. Не оставляйте без присмотра вашу сумочку и не сообщайте Эдику пин-коды ваших карточек. Тырит по мелочи, думая, что никто не замечает». Сказала и ушла, гордая такая вся. И в самом деле, зачем мне этот урод! Теперь у меня есть Божко. Ты не заметила разве, что и он ко мне приглядывался? Никому я его не отдам! А если приедет эта Руденская и будет на него свои права заявлять, то я ее просто замочу…
– У нее же свой спонсор есть, – напомнила Анастасия.
– Так спонсор для денег, а Максим для любви. В жизни это сплошь и рядом…
Глава 3
Утром Настя приготовила завтрак, но мужчины от него отказались, сказав, что поедят в другом месте. Оба были тщательно выбриты и чрезвычайно вежливы. Актер даже извинился за вчерашнее. Анастасия ответила, что все было в рамках приличий, так что извиняться вроде не за что. После чего продюсер без всяких эмоций на лице сделал комплимент:
– Вы ангел. Прямо свет в окошке!
А утро выдалось тусклое.
Светлана спустилась часа через два после ухода киношников. Она была задумчива и тиха. Сама приготовила себе кофе, выдавила в чашку сок из половины лимона, сделала глоток и поморщилась, потом попыталась курить, но после первой же затяжки сломала сигарету о край пепельницы. Посмотрела за окошко, где мутное марево закрыло небо, и вздохнула:
– Я вчера чуть было не совершила величайшую глупость в своей жизни.
– Все было прилично, – успокоила ее Настя, – по крайней мере, гостям все понравилось.