В общем, ничего хорошего.

А через пару минут Винсент тряхнул головой и вновь двинулся вверх по лестнице. На этот раз дошел до конца, без остановок.

На улице ночной порывистый ветер и соленый воздух близкого моря защекотал нос, заставив взбодриться. На следователя он тоже подействовал благотворно. Винсент задышал пореже и поглубже, несмотря на боль. И только тут спохватился:

— Моя рубаха осталась там?

— Ага.

Я почему-то почувствовала себя виноватой. Вот что стоило вместе с камзолом ее захватить?

— Жаль. Не штаны же мне на бинты рвать… Ладно, так пошли. По времени дольше получится, конечно, но, думаю, дойду, — поразмышлял Винс и первым двинулся по тропинке.

До площадки, огороженной стенами ангаров, мы добирались в три раза дольше, чем во время спуска. На этот раз тут никого не было, никто нас не встречал и не провожал. Хотя я была уверена, за нами по-прежнему следили.

Эта уверенность подтвердилась чуть позже, когда мы заворачивали от доков к складам. Я краем глаза успела заметить какого-то грязного выпивоху, покачивающейся походкой устремившегося, было, к нам и тотчас перехваченного возникшей, словно из ниоткуда, темной фигурой.

«Законы гостя в действии», — мелькнула мысль, и я как-то разом начала успокаиваться. С таким-то конвоем проблем в пути быть не должно.

Так и вышло. До гостиницы мы добрались без приключений, остановившись лишь три раза. Дважды по молчаливой просьбе Винса, которому требовалась передышка, и один раз, когда уже миновали промышленный квартал и подходили к гостинице. Я вовремя заметила выворачивающий из-за угла пеший ночной патруль стражи и подтолкнула Винсента в темную нишу в стене, быстро вдвинувшись за ним. Тесновато, однако…

Тот скривился от боли, но не издал и звука, казалось, даже прекратив дышать.

Когда патруль прошел мимо, мы подождали еще пару минут для верности и лишь потом осторожно вышли.

— Молодец, — похвалил Винс. — Не хватало нам закончить эту насыщенную ночь за решеткой на ближайшем стационарном посту стражи. Оно не страшно, конечно. Но времени мы бы потратили на объяснения массу…

Он осекся и сипло закашлялся.

— Сильно больно? — опять занервничала я.

— Не сильно. Пошли. Осталось совсем чуть-чуть.

По счастью, в гостинице было темно и пустынно. В холле и над лестницей горели лишь несколько тусклых дежурных светильников, так что до номера Винса мы добрались никем не замеченные.

Едва войдя, следователь сразу же сел на кровать, откинулся на спинку и с облегченным вздохом прикрыл глаза. И глядя на него, я не могла не спросить:

— Зачем все это было нужно? Ты же знал, что Ругар тебе ничего не скажет. Знал ведь?

Следователь поднял на меня неожиданно серьезный взгляд и медленно кивнул.

— Знал.

Я аж задохнулась от возмущения, но Винс поднял руку, останавливая готовую излиться на него обвиняющую речь.

— Глория. Иди к себе. Переоденься. Умойся. И через полчасика возвращайся. Обещаю, что постараюсь ответить на все твои вопросы.

— А почему не сделать это прямо сейчас?

— А потому, — Винсент усмехнулся, — что я просто жажду смыть с себя кровь и сопли того детинушки. Основательно так смыть, а то сейчас я похож на людоеда после ночной охоты. И голова просто раскалывается. В общем, иди к себе, ладно? И дай мне полчаса.

Испепелив его взглядом, я коротко кивнула и вышла из номера. Признаюсь, с трудом удержавшись от того, чтобы не садануть дверью со всей силы.

Вернувшись к себе, быстро скинула испачканное в чужой крови платье и прошлепала в душевую комнату. Включила душ и с наслаждением залезла под горячую струю, стараясь смыть с себя усталость, пережитое волнение и злость на Винсента.

Со злостью, правда, получилось не очень. Вот какого демона, спрашивается, он все это затеял? Ведь едва цел остался! И я… он на меня ставку сделал! На полном серьезе!

От воспоминания о том, что могло со мной произойти в случае проигрыша Винса, прошиб холодный пот.

«Нет, я его точно убью, — думала я, выходя из душа. — Вот сейчас переоденусь, выжду положенное время и убью».

Правда, за четверть часа боевой настрой слегка поутих. Не потому, что я передумала, а банально из-за усталости. Ноги налились тяжестью, глаза норовили закрыться, и вообще, как магнитом тянуло в сторону кровати. Прилечь… хоть на минуточку…

Усилием воли стряхнула с себя внезапную сонливость. Знаю я это «приляжешь на минуточку». Как откроешь потом глаза, так окажется, что проспала все на свете.