была вооружена посохом, который держала ( какая гадость), – человеческой

пятернёй с желтоватого оттенка кожей. Это мерзкое существо кружило вокруг

старой, давно обвалившейся могилы и что-то заунывно напевало. Спустя примерно

три куплета этой чудовищной какофонии, земля перед человеком зашевелилась и из

жесткого суглинка показалась голова. Вернее то, что осталось от изъеденного

временем человеческого черепа. Плащ прекратил движение, замерев напротив

диковинного гостя.

– Ты мне не нужен, – прорычало из глубин капюшона, – выпусти духа

упокоения, – после чего посох с силой разрушил то, что и так давно не было целым.

Дымок от разрушенной черепушки взвился, но не осел и не исчез, как того

следовало бы ожидать. Напротив, он уплотнился и, приняв очертания человеческой

фигуры с любопытством придвинулся к взывавшему.

– И кто это тут делает то, что делать не стоило? – голос духа, несмотря на

содержащую угрозу фразу, был беспол, дрожащь и неуверен.

– Тебя допросит некромант, по имени Суторос. Именем Отцов, – заклинающий

и подчиняющий тебя своей воле, – глухо проговорила фигура в плаще и ударила

посохом об землю. – Тебе известно все от первого погребенного и ты расскажешь

мне то, что я захочу знать.

– Конечно, скованный заклинанием жизни, произнесенным на кладбище, я тебе

отвечу, но прежде, чем ты начнешь спрашивать, я должен, кое в чем убедиться. Ты

готов к этому? – дух был не так беспристрастен, как этого можно было бы ожидать.

– Ты слишком много говоришь, дух – в голосе некроманта смешалась угроза и

удивление.

– Видишь ли, – дымок слегка всколыхнулся на от пролетевшего ветерка, – меня

можно вызвать всего один раз. Поэтому неудивительно, что тебе неизвестны

условия нашего общения. Менять их нельзя и поэтому я должен тебя ознакомить с

их содержанием, так сказать.

– Я готов!

– Тогда, во-первых, ты должен знать, что знания, полученные таким образом,

бессмысленны и кратковременны. Во-вторых, – я знаю лишь то, что известно миру

мертвых, не более. И, в-третьих, – ты умрешь немедленно после нашего разговора.

Ты готов к этому?

– Да, – угрюмо буркнуло из-под капюшона.

– Тогда мне необходимо знать, причину твоего ухода из жизни.

– Мне нет места в этом мире и я давно отжил свое, – капюшон слетел, обнажая

лицо Сутороса и его печать.

– Что-то мне мешает хорошенько рассмотреть тебя, человек, – дух вплотную

придвинулся к лицу некроманта, словно принюхиваясь, – но причину я вынужден

признать достойной. Смертный вправе делать этот выбор. Теперь можешь назвать

свое истинное имя и задать свой первый вопрос.

– Мое имя Вей –Ли-Хо, – капюшон вернулся на место, а в голосе иутайца явно

сквозило облегчение. – А как зовут тебя?

– Ты не имеешь права на подобный вопрос, – дух в ужасе отшатнулся.

– Правила, о которых ты так убедительно рассказывал, гласят, что после твоего

согласия, я могу спрашивать все, что известно мертвым, а они ведь узнают твое имя

после смерти, не так ли? – в воздухе, словно подтверждая слова некроманта, ярко

сверкнула молния.

– Кийко, – мое имя, – быстро ответил бестелесный собеседник Сутороса, а тот

расхохотался.

– Ну ничего, может у кого нибудь из духов, твоих собратьев, найдется ещё

более дурацкая кличка, – глотая смех иутаец явно издевался.

– Да будет тебе известно, – взвился дух, но тут же остановился, заметив цепкий

взгляд некроманта. – Ты не задал вопрос!

– Хорошо. Как я должен буду умереть?

– Ты просто уснешь. Я заберу тебя во сне, ибо сон есть родной брат смерти.

– Дух, с поэтическими наклонностями, – Суторос подавил улыбку. Ладно,

теперь я буду спрашивать о серьезных вещах! Отвечай, кто такой Зверь?

– Чтобы узнать, ты должен назвать его имя, – в ответе духа явно звучало

злорадство.

– Ну, ладно, – некромант подавил вспышку гнева и спокойным голосом

продолжил: – Из Телькуньярома в Ковчег переходит семипалый монстр, с огромной

шишкообразной головой и выпученными глазами. Я хочу знать все об этом Звере.