Шрифт:
отрядом мгновенно, и без лишней суеты. – Грюх, – сержант, вновь повернулся к
стражнику, – клянусь господом богом, если ты сейчас же не выполнишь мой приказ,
я лично разрублю тебя на куски. Он какое-то время посмотрел в глаза оторопевшего
стражника, и тихо добавил: – мы продержимся, сколько сможем. Скажи Промсу, что-
бы объявил общегородскую тревогу и обязательно подними на ноги оборотный
храм. Против такого врага, нужны все чудеса, на которые способны Старцы.
Маленький стражник, хотел, было что-то ответить, но, вдруг быстро кивнув, вложил
меч в ножны, и, что было духу, припустил обратно к казармам. В этот миг,
ощетинившийся длинными мечами, отряд, накрыла первая волна безжалостной
армии. Перед, растянувшимися в цепь, мечниками быстро образовался затор. Сталь
мелькала в воздухе с бешеной скоростью, в крошево, разнося, голые черепа,
протянутые руки. Мощные удары, стальных болтов, отбивали конечности, дробили
грудные клетки. Однако, напор мертвяков, все нарастал, и отряд шаг за шагом
отступал в глубь города. Усталость начала брать свое, скорость вращения мечей все
замедлялась. Молодой воин, стоявший на правом краю на миг оступился, и тут же
был растерзан напиравшими скелетами. В это время, из окон домов, на головы
наступающих, посыпалась, тяжелая утварь.
– Смерть покойникам, – из ближайшей двери выскочил полуголый, могучего
телосложения мужчина, и, взмахнув, тяжелым, на длинной ручке топором, развалил
надвое зомби, занятого поеданием убитого воина. – Прах к праху, – продолжил
басить он, обухом топора вминая череп следующему и, занимая пустое место в
разорванной цепи солдат. Из открывающихся то и дело окон и дверей домов, позади
солдатских спин, на улицу посыпались горожане. Некоторые держали в руках топоры
и палки, другие были вооружены не хуже солдат. – Постоим!, – хриплым голосом,
завопил сержант, и, приободренный отряд, с удвоенной яростью, заработал мечами.
– Тлен к тлену, вжих-хрясть, вжих-хрясть.
Сапоги, ботинки и просто босые ступни, топтали рассыпающиеся по мостовой,
кости и осколки черепов. Отступление солдат замедлилось, а затем и вовсе
прекратилось. Тем временем территория рыночной площади быстро заполнилась, и
поскольку на улице Святого Аригина из-за сопротивления назойливого отряда,
образовался затор, задние ряды зомби, двинулись на улицу Святого Асигина.
Вторая широкая улица, ведущая на площадь, до сих пор была свободна, однако
жители примыкавших к ней ближайших домов, успели забаррикадировать двери и
окна, а из темноты вынырнул конный патруль городской стражи.
Четверка вороных, рысью двигавшаяся в авангарде нос к носу, вылетела,
прямо на мертвяков. Секундное замешательство, и, через мгновение, лошади,
вместе с седоками, были, растерзаны на части. – Будь ты проклят, Тумак, – всадник
в плаще с ужасом взирал на происходящее. Дикарио Друн следовал во второй
четверке, полусотенного конного отряда, поднятого им по тревоге, когда вышли все
сроки ожидания возвращения с кладбища его эмиссаров. Он с тоской оглянулся на
перепуганных стражей, никогда не принимавших участие в, настоящих
боестолкновениях и вооруженных неудобными алебардами.
– Спешиться! Сомкнуть ряды! – завопил он, слетая с лошади и, обнажая
короткий меч. Понимая, что отряд безнадежно опаздывает, он с размаху, плашмя
стукнул испуганное животное по крупу, направляя его в сторону зомби. Лошадь,
взбрыкивая с размаху, врезалась в ряды нежити, на какое-то время, притормозив их
движение. – Ну, давайте, скоты, подходите, – офицер, чуть подсев, принял боевую
стойку. Рядом с ним, выставив вперед громоздкое оружие, расположилось с десяток
стражей, которые последовали его примеру, направив своих лошадей на первый ряд
мертвяков. Скакуны, отчаянно хрипя, и лягаясь, смяли авангард зомби, что
позволило стражникам сомкнуться, и дружно нанести первый удар. Однако, ударить
второй раз у них не получилось. Зомби хватались за длинные древки и выдергивали
городских охранников одного за другим, обильно орошая кровью из разорванных