— Я всего один раз получил, — нервно сказал Дима, не отрывая глаз от пола.

— Вряд ли. Откуда бы тогда такая наглость, такая развязность. Вы только вспомните, как вы себя вели в бухгалтерии завода. Как привычно вы себя вели там.

— Я всегда себя так веду. Это мой стиль. Ну, такой я, да. Что из этого? — Дима, наконец, оторвался от пола и теперь с вызовом смотрел на Лосева.

— Я еще не все про вас сказал, — неприязненно заметил Виталий. — Надо бы добавить, что совести у вас нет, что любите широко и легко пожить. Так, ведь?

В ответ Дима усмехнулся, презрительно и небрежно.

— Ну, допустим, что так. А у кого есть совесть? Все хотят жить широко.

Виталий тоже усмехнулся.

— А, ведь, кое в чем вы правы, — сказал он. — Все хотят как можно лучше жить. И вы, конечно, тоже. Но даже если отбросить совесть, а к ней мы еще вернемся, и рассуждать чисто практически, то вы выбрали не лучший путь к хорошей жизни. Ну, повеселились вы, легко и широко пожили… ну, сколько месяцев вы участвуете в преступлениях?.. Говорите, говорите, Шанин. Это не так уж и опасно для вас.

— Я не собираюсь… Хотя, что тут такого? — сам себя перебил Дима и с вызовом сказал: — Ну год, для круглого счета.

— Вот. Веселились вы год. А вы знаете, сколько лет теперь вы будете вести очень скучную и очень трудную жизнь?

— Риск, конечно, — Дима как можно небрежнее пожал плечами, но вдруг поднял глаза на Лосева и неуверенно спросил: — Сколько мне дадут, как думаете? Ну, если я, допустим, признаюсь.

— Дело не только в признании, Шанин. Если хотите знать, оно нам в данном случае не так уж и нужно. Все будет доказано и без него. Сами видите. Оно больше нужно вам самим. Но за признанием суд должен увидеть раскаяние. Вот в чем дело. И тогда срок наказания, конечно, будет меньше. Да это вы все сами, наверное, знаете. Вы работаете в ПТУ?

— Да…

— Что преподаете?

— Рисование. Там по программе это требуется.

— Что же вы окончили?

— Институт культуры.

— Там вы и познакомились с Коменковым?

— Там, — неохотно подтвердил Дима.

— Тогда не институт культуры, а всего лишь училище?

— Какое это имеет значение? Хотел в Суриковское, но, конечно, не прошел. Папаша не пожелал раскошелиться.

— Считаете, надо было взятку дать?

— А вы как считаете? — с вызовом спросил Шанин.

— Я считаю по-другому. И, видимо, ваш отец тоже. Кстати, не каждый и возьмет. Вот ваш отец, видимо, не возьмет взятку, если отказался ее дать. Впрочем, ладно. Вернемся к делу. Сейчас, Шанин, надо спасать то, что можно еще спасти.

— Что ж теперь спасать? — уныло спросил Дима. — Хана мне.

— Первое — это надо отвечать на вопросы и не брать на себя чужую вину.

— А второе?

— Ну, второе — это думать. Необходима переоценка ценностей. Только это от вас сейчас ждать рано, я понимаю.

— Да, ладно. Не крутите, — махнул рукой Дима. — Задавайте ваши вопросы. Попробую ответить, если смогу.

— Что ж. Для начала и это неплохо. Зачем ездили вчера в Лялюшки, к Свиридову Петру Савельевичу?

— И это знаете? — удивился Шанин.

— И это. Так зачем?

— Отвезли ему конверт. Письмо.

— Письмо?

— Ну, там, кажется, и деньги были.

— Вот это уже точнее. От кого деньги?

— А я знаю?

— Знаете. Конечно, знаете, — улыбнулся Виталий. — Я и то знаю. От Льва Константиновича, так, ведь?

Дима быстро взглянул на него и вздохнул.

— Играете со мной, как кошка с мышью. А сами все знаете.

— Я с вами не играю, Шанин, — серьезно возразил Виталий. — Я в такие игры играть не умею. И, к сожалению, не все знаю. Вот, например, Лев Константинович, кто он такой?

— Не знаю. Вот честно вам говорю, не знаю. Я и конверт тот не от него получил.

— От Нины Сергеевны?

— Вот именно, — Дима обескураженно покачал головой. — Ну, чистые кошки-мышки. Чего только зря спрашиваете?

— Не зря, — улыбнулся Виталий. — Совсем не зря. Ну, а где живет Лев Константинович, как его фамилия? Вот этого я, действительно, пока не знаю.

— И я не знаю. Я же вам сказал.

Виталий почувствовал искренность в голосе Димы.

«Правильный все-таки путь, — удовлетворенно подумал он. — Тут, кажется, не все еще потеряно с этим парнем».

— Ладно, — вздохнул Виталий. — Я вам верю, Шанин. Представляете, какой прогресс? Ну, а кто такая Рая, вы ее привезли вчера на дачу?

— Севка велел. Его кадр… Знакомая то есть.

— Зачем она ему понадобилась?

— Ну, как «зачем»? Тоже мне вопрос.

— Нет, вы не то подумали, Шанин. Тут, я полагаю, причина другая. Где она работает, знаете?

— А-а, кондитерская фабрика? Ха! Я даже не допер, — Дима слегка оживился. — Точно. Ну, вы даете.

— Могли бы сообразить и вы, — усмехнулся Виталий. — Обычная же его тактика.