Перед ужином я налил себе сто грамм холодной водки и выпил залпом. Через секунду в желудке загорелось и меня пробило на хороший аппетит. Алкоголь и ужин как-то выгнали из головы дурные мысли и поспособствовали тому, что я отправился в страну Морфея раньше обычного. Ночь прошла спокойно. Никто не потревожил мой сон до самого будильника. Я проснулся отдохнувшим и полным надежд, что мое расстройство носило временный характер.

Вадим с порога поинтересовался моими выходными. Я не стал ему ничего рассказывать. Это моя проблема и я, как-нибудь, переживу ее, не афишируя. Или уже пережил, во что я очень хотелось верить. Рабочий день пролетел незаметно. Я не смотрел на часы и был удивлен, когда мимо меня стали пробегать на выход коллеги по офису.

– Эй, а ты чего, домой не собираешься?
– Спросил меня удивленный Вадим.

– Уже?
– Я посмотрел на часы.
– О, ё-моё, лечу!

В Москву пришли морозы. Выйдя из здания, первое время невозможно было вдохнуть морозный воздух. Он застревал в гортани, как дым от крепких сигарет. Люди выдыхали обильный пар, а машины на дороге, окутывались им, подобно паровозам. На всем лежал иней. В парке он искрился на ветвях деревьев и фонарных столбах, преломляя на вычурных гранях ледяных кристаллов искусственное освещение. Мороз загнал многих домой и обычно людный парк в это время почти опустел. Я прошел мимо той самой скамейки, на которой первый раз повстречался с Мариной. Мне пришло спонтанное решение сесть на нее и закрыть глаза.

На скамейке лежал снег. Я разгреб его, подложил пакет с бумагами и сел. Где-то далеко шумел город, а в этом месте парка было очень тихо, как на кладбище. Ассоциация возникла сама собой. Я закрыл глаза и расслабился.

– Привет, Максим!

Я подпрыгнул на месте и закружился, как пес ужаленный пчелой. Никого не было, но я отчетливо слышал, как Марина поздоровалась со мной. Всё, выходит я рано радовался. Кроме визуальных галлюцинаций у меня теперь еще и звуковые. Сказочность парка исчезла сама собой. Протарахтел чадящий соляркой трактор и обдал всю сказочность густым выхлопом. Я заторопился домой.

Как всегда, присутствие еще одного жителя в квартире не было заметным. Даже грязные следы с обуви я не заметил, кроме тех, что оставил накануне, поленившись убрать. Я разделся не спеша, зашел в ванну, умылся, прошел на кухню, поставил разогреваться ужин, и только после всего включил ноутбук. Я не сидел возле него в ожидании, а подошел спустя несколько минут, когда все загрузилось, антивирусник обновился и прочие клиенты для онлайновых вещей.

Марина оставила послание. В отличие от моего напускного спокойствия, Марина была заметно возбуждена. Она перебирала руками, меняла положение ног и все никак не могла начать. Я был заинтригован.

– Максим..., это..., привет! Максим, ты знаешь...., мне надо тебе кое-что рассказать.
– Марина посмотрела в экран, как будто могла увидеть мою реакцию.
– Максим, ты, наверное, заметил некоторые странности, связанные со мной? Думаю, что заметил, иначе можно попасть в психушку. Не бойся, Максим, с тобой все в порядке. Не ищи никаких ответов, все равно тебе никто не объяснит, кроме меня. Я пока не уверена, что ты готов услышать правду. Максим, просто не удивляйся ничему, что видишь, и не бойся. Жизнь вокруг нас совсем не такая, какой мы ее себе представляем. Та встреча в парке не была случайной... мне нужна помощь.
– Марина вытерла слезы, покатившиеся по щекам.
– Кто-то должен вытащить меня отсюда. Я больше не могу терпеть этот ад. Не теряй со мной связи, Макс, пожалуйста.

Девушка выключила запись, оставив меня в полном замешательстве. Дело принимало кокой-то невероятный оборот. Кто была эта Марина? Про нее можно было подумать, что угодно. Первая мысль, которая пришла мне в голову, что девушка подсела на наркотики и не знает, как избавится от зависимости и от тех, кто этим пользуется. Так как Марина была симпатичная, мне подумалось, что она может находится в сексуальном рабстве. С другой стороны ее внешний вид не походил на вид замученной наркоманки. Ее спортивное тело выглядело здоровым. Наркотики и спорт несовместимы. Тогда это могло быть просто сексуальное рабство. Еще был вариант, что она была в компании каких-нибудь грабителей, использующих девушек в качестве приманки. Клофелинщица. Но как могли странности, о которых она говорила иметь отношение к бандитам? А что если меня подпаивают психотропами, и я вижу вызванные ими галлюцинации? А что может понадобиться бандитам от меня, рядового провинциального работника?

Сообщение оставило неприятный осадок. Было ощущение, что я вляпался в какую-то историю. Все начиналось так романтично, а теперь у меня чувство, будто мной пытаются манипулировать, чтобы затащить в авантюру. Некстати я вспомнил трюк с нечаянным обнажением Марины. Он очень походил на элемент соблазнения. Что нужно одинокому молодому парню? Если это так, то расчет делался почти правильно. Не учли они, что я не настолько податлив дешевым трюкам. Я не стал сочинять ответ, решив посмотреть, что Марина придумает в следующий раз.

Я выбросил остатки еды, вылил воду из чайника, предположив, что в них может находиться препарат, вызывающий у меня галлюцинации. Сделал себе яичницу и заварил свежий зеленый чай. Посмотрим, как пройдет эта ночь? Если мои предположения подтвердятся, то придется идти в полицию, чтобы они занялись этим делом. Ужасно не хотелось разводить бадягу, но попасть на крючок жуликов хотелось еще меньше.

Мое отношение к Марине с этого момента изменилось. Во мне появилась злость на себя, за то, что я так легко поддался ее уловкам. Как прыщавый юноша, попавший в сети к опытной соблазнительнице. Нет, я не такой. У меня есть сила воли и остатки здравого смысла, которые позволят мне держать свои чувства под контролем. Мне не хотелось верить, что Марина злодейка. Для себя я определил положение Марины, как жертвы обстоятельств, оставив ей лазейку для реабилитации в моих глазах. Нет, мои чувства к ней не пропали совсем, просто теперь у меня появился щит из понимания ситуации, который позволил держать оборону.