– Лучше присматривайтесь к нужному вам человеку, - посоветовал Яков.

– Я вычислю его, когда он даст наибольшую ставку за наш диктофон.

– Если он обнаружил вас, то вряд ли подставится.

– Если так, то он попытается убрать меня, тут я его точно вычислю.

– В таком случае, я бы не хотел оказаться рядом с вами.

– Понимаю.

– Продано!
– стукнул молоток, и аукционист поднял над собой желанную вещицу, - Только посмотрите, с каким изяществом и перфекционизмом подошёл автор к этой работе. Впервые его сделал...

– Вот он наш шанс, - Бенни уже не скрываясь, принялся оглядываться.

– Стартовая цена...

– Яков, помогайте, вы лучше меня вычислите нужного человека.

– Я радостью, мистер Вуд.

Сразу несколько рук поднялись к потолку, желающих заполучить раритетный диктофон было с десяток, но Ведущий даст самую большую цену.

– Вы господин в клетчатом пиджаке... Вот это цена, кто даст больше?!

Несколько желающих отсеялось, господин в клетчатом пиджаке осмотрел зал с чувством собственного превосходства.

– Раз! Такая редкость стоит целое состояние, разве никто не желает дать более высокую ставку?
– подыгрывал ведущий аукциона.

– Яков, это не он!

– Мистер Вуд, откуда вам знать?

– Я уверен, он игрок, он не сдался бы так легко, ну же!

– Чего вы от меня хотите?

– Дайте ставку выше!

– У меня нет таких денег.

– Два!
– выкрикнул аукционист.

– Нам не придётся платить, Ведущий бросает нам вызов, он хочет, что бы мы играли.

– А если он позволит нам победить, я не могу пойти на такой риск мистер...

Бенни вскинул руку, когда молоточек возвысился над столом, и выкрикнул ставку выше прежней на пятьдесят тысяч.

– Боже, что вы творите?
– воскликнул Яков.

– Позвольте!
– крикнул толстяк с окладистой рыжей бородой, поднимая руку, и повышая ставку.

– Вот это борьба!
– изумился ведущий аукциона, - Но поверьте, этот диктофон того стоит. Раритетная вещь, которая не будет пылиться на полке, она до сих пор в рабочем состоянии, да и к тому же такая история связанна с ним...

– Принимаю вызов!
– выкрикнул Бенни, поднимая руку, увеличивая ставку в полтора раза.

Зал раздался уважительным смешком.

– Я вас не знаю, мистер Вуд, - насупился Яков.

– Кто осмелиться дать больше? Я начинаю отсчёт! Раз!

– Ну, давай же, давай!
– шептал Бенни.

– Может быть вы, господин в клетчатой шляпе, или же эта ставка для вас непосильна?

– Воздержусь, - коротко ответил гость.

– Два!

– Ну!
– костяшки сжатых в кулаки пальцев побелели.

– Если вы ошиблись, мистер Вуд...
– начал, было, Яков.

– Принимаю!
– послышался уверенный громкий голос с последнего ряда.

Бенни обернулся, надежда в его сердце вспыхнула, хоть бы это был Ведущий.

– Поднимаю ставку в два раза, - после слов господина с последнего ряда зал ахнул.

– Вот так сюрприз!
– выкрикнул аукционист.

– Не поддержите, господин со столь экстравагантным галстуком?
– поинтересовался он, глядя на Бенни с нескрываемой иронией.

– К сожалению, воздержусь!
– скупо бросил Бенни.

По залу пробежал смешок. Офицер почувствовал себя в дураках, здесь все знали друг друга, знали, кто и на что способен, а он новенький, и сразу выделяющийся дилетант, конечно, он стал объектом насмешек. Но главное было сделано, Бенни вычислил Ведущего...

2.

Россия. Подмосковье.

Когда Алексей Гордеев покидал город, силы почти оставили его. В бредовом состоянии, близком к потере сознания, он въехал во двор своего загородного коттеджа, где они частенько отдыхали все вместе с женой дочерью и Сергеем Глиновым. Сейчас этот загородный рай выглядел мрачным, одиноким и покинутым. Не горел свет, не веяло теплом и уютом от дома. Перезарядив пистолет, Алексей ввалился в здание, хромая, прижимая рану на боку.

– Наташа!
– заорал он, что было сил, но лишь одинокое эхо подхватило его зов.

– Здравствуй, Алексей, - отовсюду и ниоткуда особенно послышался искажённый помехами голос, - Неловко вышло, не так ли? Но ведь это не моя вина, что твоя жена больше не живёт с тобой.

– Сволочь!
– Гордеев подкошенный свалился на ковёр посреди огромной гостиной.

На улице сверкнула молния, осветив яркой вспышкой помещение, через какое-то время прогрохотал гром. В этой вспышке Алексей увидел тела, которые висели под винтовой лестницей. Большое, и маленькое... Окровавленный, мокрый, раненый, он из последних сил пополз к повешенным, обливаясь слезами. Схватив маленькое тельце, он не почувствовал ни тепла ни холода, только грубую ткань. Он рванул тело на себя, подтаскивая к прямоугольнику света, который лился сквозь распахнутую дверь. Это была кукла. Большая вязаная кукла размером с его любимую доченьку, в её же одежде. Алексей стоял на коленях, раздавленный, поражённый.