Золото, даже в настоящее время, как материал или промышленный металл, имеет очень ограниченное использование. Контакты микросхем, пожалуй, единственное разумное применение этого металла. Всё остальное — не более чем наше собственное гиперболизированное отношение к этому металлу, как к некой сверхценности.

Да, золото издревле являлось платёжным средством. Но — раба или надсмотрщика на золотых приисках Нубии или Фракии надо было кормить, поить и охранять. Те же проблемы возникали и на серебряных копях Аттики.

При этом, подчеркну это ещё раз — никакого полезного использования в древности данные металлы не имели. То есть добыча золота и серебра какой-либо из стран Восточного Средиземноморья лишь показывала их собственную возможность кормить и содержать армию золотодобытчиков и давало этим странам принципиальный вариант покупки чего либо, опять-таки производимого с излишками, у своих соседей.

То есть, если медь позволяла поднять производительность труда земледельца, лесоруба или кораблестроителя, если бронза обеспечивала эффективность воина, то ни золото, ни серебро никакой производственной функции в древности не несло. Красивые безделушки — и не более.

Поэтому история расцвета и упадка рудников Нубии (а египетское слово NeBu и обозначало золото) — это и есть история расцвета и упадка Египта и, шире того, всего Восточного Средиземноморья. Просто золотые рудники, как и любой верхний уровень пирамиды, оказались наименее устойчивы к резким изменениям на нижних уровнях.

Ведь в Бронзовом веке выбор первичных источников энергии у человечества был очень невелик — по сути дела это была мускульная сила самих людей, несколько простейших «усилителей» из числа одомашненных животных (об особенностях этих «усилителей» даже по сравнению с римским временем — чуть ниже), энергия ветра в морских путешествиях (что сыграет злую шутку с Империями) и энергия горящего дерева в металлургии.

И, конечно же, кроме всего этого была ещё первичная солнечная энергия, которая обеспечивала через земледелие энергией и людей, и домашних животных. И именно земледелие держало на своих плечах всю пирамиду цивилизации Бронзового века.

Что же происходило в далёкой от Средиземноморья Нубии на протяжении всего II тысячелетия до н. э.? Если вы помните, с 1850 года до н. э вплоть до 1200 года до н. э. в Европе шла мощная повышательная волна температурного цикла, пока около 1200 года до н. э. не случилось «событие Бонда № 2» и температурный тренд развернулся на противоположный.

Нубия очень чётко, вместе со всей инфраструктурой добычи «презренного металла» следует за этим повышательным трендом. Положительная обратная связь «температура-осадки-урожаи-зерно-энергия-люди» спокойно поднимает и утлую лодку Нубии. Однако, уже правление Рамзеса II (Великого) — это пик добычи золота в Нубии. Учитывая масштабность добычи золота в Нубии в египетское время и пустынные условия Нубии — развитие и упадок добычи золота в Нубии определяется достаточно просто, исключительно по датировке найденных следов древних копей.

Причём речь шла не о том, что золото в Нубии закончилось (его там добывали и арабы много позднее), а о том, что Египет уже в царствование Рамзеса Великого уже не мог поддерживать всю инфраструктуру золотодобычи в Нубии. Поскольку единственным золотодобытчиком на территории Нубии был Египет — проблемы с добычей золота в Нубии чётко говорили о проблеме с зерном в Египте. На земледельцев, писарей, воинов и ремесленников зерна ещё хватало, а на золотые копи — уже нет.

Напомню, что температурная волна ещё шла вверх. Числитель (производство зерна) объективно должен был расти. Однако — зерна стало не хватать. Математически можно понять, что в этом случае надо смотреть на знаменатель. Людей просто стало больше. Причём в какой-то момент (судя по всему — именно в «золотой век» поздней бронзы) рост народонаселения оторвался от роста производства зерна. В общем, старый лозунг «плодитесь и размножайтесь» в очередной раз сыграл плохую шутку с человечеством.

Первыми от таких изменений ожидаемо пострадали окраины цивилизованного мира и цивилизации, производившие «товары длительного пользования» тогдашней экономики. Египтянам можно было отсрочить модернизацию армии современным оружием или свернуть золотодобычу в Нубии.

В случае же хеттов, несмотря на их меньшую, нежели у Египта численность населения, вопрос продовольственного обеспечения стоял гораздо острее. И в этом отношении хетты очень зависели от обмена своих высокотехнологичных изделий из железа и продукции бронзы с вассального им Кипра на зерно Египта.

Аналогичные взаимные зависимости были у финикийских торговцев и микенских греков, контролировавших потоки олова. Древняя глобализация позволила многим средиземноморским народам подняться на небывалую вершину в своём развитии, но она же и поставила их в критическую зависимость и друг от друга и от основного энергетического ресурса того времени — зерна. Поэтому вопрос падения всей пирамиды оказался завязан лишь на то, сколь долго Египет сможет вносить свою растущую лепту в котёл глобализации и насколько население Восточного Средиземноморья будет соответствовать размеру пирамиды, которую можно будет выстроить на этом ресурсе.