Шрифт:
Но украшают, оказывается, не только для красоты. Так безопаснее. Ведь чем больше ты блестишь, тем ты заметней.
Автобусы, скутеры, коровы, легковые машины, пешеходы. Иногда попадаются буйволы, верблюды и совсем редко — слоны. Тротуаров нет, и поэтому вся эта фыркающая, ревущая, гудящая, кричащая и дымящая толпа безо всякой рядности стоит на светофоре. Светофоры, кстати, тоже редкость. Их решили ввести несколько лет назад, к азиатским играм, но поначалу основная масса водителей и пешеходов расценила их как оригинальное украшение на перекрестках. А как же — мигает! Красненький, желтенький, зелененький... Красиво! У кого был любимый цвет красный. тот ехал на красный. Вскоре около каждого светофора появился полицейский-учитель. Своим жезлом, как учительской указкой, он тыкал в верхний красный сигнал, а другой рукой подавал знак, что при этом свете положено остановиться. При зеленом быстро гнал мимо себя машины, не забывая одновременно показать на сигнал — смотрите, не забывайте. А когда загорался желтый, делал характерный жест: мол, сейчас, подождите, я вам все
устрою, и вы опять сможете поехать. В общем, детский сад. Но через несколько лет вроде ничего, научились. Хотя на красный можно проехать и сейчас — мало ли что, вдруг ты очень торопишься. Нарушение-то небольшое.
А сигналы, которые подают водители? Это отдельный разговор. Мигалки есть на всех машинах, но ими не пользуются. Чего проще — высунуть из окошка руку и показать, мол, едешь направо. Или попросить пассажира высунуть левую руку — едешь налево. Хочешь обогнать — гуди. Не хочешь пропускать — высунь руку ладонью к спешащей машине. Хочешь пропустить — опять же высунь руку и помаши, проезжай, мол, можно. Просто и развивает человеческое общение. Сигналить не запрещается. Наоборот. На всех грузовиках и автобусах написано крупными буквами: «Гудите, пожалуйста». Представляешь? С грузовика или автобуса водитель может и не увидеть маленькую легковушку, но услышит-то обязательно! Звук клаксонов придает городу своеобразный железнодорожный шум. На большинстве машин, в основном на грузовиках, стоят сигналы от... электрички. Поэтому, когда выезжаешь в город, невольно вздрагиваешь, если за тобой вдруг раздается истеричный электричкин крик. Едешь-то не по шпалам...
А что если послать в Дели московского гаишника? Хотя бы в короткую командировку. Жалко мне его, пяти минут не продержался бы...
Большой привет маме и тете Маше. Пиши.
Твоя Ася».
Красный Форт
В Красный Форт, крепость, окруженную глубоким рвом и высокой красной каменной стеной, можно попасть через два входа — один центральный, который смотрит на знаменитую Чанди Чоук, главную торговую улицу старого Дели, другой — правее, с высокими железными воротами, защищенными вдобавок острыми шипами от нападения вражеских слонов.
Через эти «слоновые» ворота мы и въехали вскоре после приезда в Дели. Гидом был Андрей Стругалин, который совершенно неожиданно для нас оказался дальним родственником наших московских знакомых.
Красный Форт — город в городе. У ворот стоит специальная охрана, правда, одетая несколько театрально: зеленая форма с золотой перевязью и огромный головной убор — яркий, ало-бело-зеленый с высоким красным веером на макушке, делающий солдата похожим на райскую птицу в период брачных игр.
В форте свои жители. Вдоль тенистых улиц тянутся двухэтажные однотипные дома, на окнах которых развешены пеленки и детская одежда разных размеров — в каждой семье не меньше пяти детей. А для индийской семьи пять детей — как один ребенок для нашей.
В Красном Форте есть все, что нужно маленькому городку. Даже своя тюрьма. Для особо опасных преступников. Хотя принадлежит она, конечно, не исключительно Красному Форту, а всему Дели.
В крепости имеется и маленький цирк, и, хотя его репертуар довольно прост, зрителей всегда хватает. А где еще можно понаблюдать сеанс левитации? Обыкновенная левитация: человек ложится на землю и аккуратно, медленно поднимается сантиметров на пятьдесят, от силы — на метр. И не привязан вроде никакими веревками, и зрители близко стоят. Зато, когда этот человек приземляется — а исполняет «номер» всегда один и тот же довольно потрепанный индиец, — то сильно пыхтит и отдувается, показывая всем своим видом, что нелегкое это дело — стать на несколько минут невесомым. На вопросы не отвечает, потому что английского, урду и хинди не знает. И подниматься может отнюдь не каждый день, а только раз в неделю, когда у него хорошее летательное настроение.
Красный Форт — гиблое место. Особенно для женщин. Не сам форт, конечно, он исторический символ независимой Индии. А главное зрелище, ради которого в Красный Форт съезжаются все туристы, — ювелирная улица. Около каждого магазинчика обязательно стоит крохотный прилавочек с дешевыми бусами, сувенирами и всякой мелочью. У каждого прилавка курятся палочки с благовониями — надо ведь создать загадочно-задымленную обстановку.
— Давайте заглянем сюда, — предложил Андрей и показал на вывеску с русскими буквами: «Магазин № 1 для советских покупателей. Добро пожаловать!»
Внутри — полумрак, подсвечен только застекленный стол. За витринами огромные слоновьи бивни, на которых вырезаны подвиги и бытовые сценки из жизни раджей. Стоят бивни баснословно дорого и покоятся так годами для украшения лавки, желтея и пылясь, но отнюдь не становясь дешевле.
Старый продавец в белом дхоти полулежал на полу. Рядом с ним на прилавке, у стены, фотография космонавта Берегового и одеколон от комаров «Гвоздика».
— Здравствуйте, мистер Гопал, — сказал Андрей. — Познакомьтесь, пожалуйста, это мои друзья, они будут работать в Дели.
Гопал довольно кивнул — клиентура растет. Он улыбнулся и указал на мягкую лавку.
— Что вы желаете? — услужливо спросил он.
— Просто посмотреть. Сейчас ведь все равно покупать ничего не будем, — предупредила я.
Продавец достал из-под прилавка большие плоские футляры, открыл их и любовно взглянул на украшения, стараясь зрительно запомнить их количество и место.
— Вот, посмотрите, — сказал он. — Этот красивый черный камень называется «блэк стар» — черная звезда. У вас в стране его нет.