Я закусываю губу, потому что ужасно боюсь за свою сестру, но еще что-то во мне вдруг дико оживает от одного упоминания имени Зейна.

— Я налью тебе бренди, на тебе лица нет.

Она наливает нам обеим по целой рюмке, и я опрокидываю жидкость. Горло обжигает и весь желудок тоже, мне кажется, что все это происходит не со мной.

— Спасибо, — шепчу я.

— Ты сделала бы то же самое для меня, — говорит она, улыбаясь.

Звонит телефон, и мы обе подпрыгиваем как испуганные кошки. Она хватает трубку и смотрит на экран.

— Ной, эй, — говорит она, слушая, потом недоверчиво: — Что он сказал? — Она опять слушает, глядя на меня с удивлением.

— Что? — спрашиваю одними губами.

Она поднимает ладонь, останавливая, пока не закончит разговор.

— Хорошо, я привезу ее сейчас, — она отключается, уставившись на меня большими глазами, как блюдца.

— Зейн хочет тебя видеть сейчас же.

Я пью свой яд… и это ты.

6.

Далия Фьюри

Мы берем такси до дома Зейна. Поездка кажется какой-то сюрреалистичной, поскольку едем уже по знакомым улицам, мое сердце переполнено тревогой за сестру, и какое-то совершенно неуместное волнение пульсирует внутри, в связи с перспективой снова увидеть русского.

У меня так дрожат руки, что я даже не могу вытащить правильные банкноты из сумочки. Стелла забирает мою сумочку, которая совершенно оказалась бесполезной в моих руках, и расплачивается. Мы сттоим на тротуаре, такси отъезжает. Я смотрю на внушительный дом Зейна, три освещенных этажа, поднимающиеся вверх.

Стелла косится на меня.

— Готова? — спрашивает она.

На улице не холодно, но я дрожу.

— Как никогда.

Она поправляет мой воротник и говорит:

— Не вешай носа! Все будет хорошо, красавица.

Мы поднимаемся по белым каменным ступенькам, Стелла звонит в звонок.

Ной открывает высокие двери, и мы входим в большое фойе с полом, выложенным черно-белым мрамором в шахматном порядке, массивная сверкающая трехъярусная люстра, изогнутая двойная лестница. Как отличается это место от того, когда я видела его в тот первый раз. Я тогда спускалась вниз по лестнице, испытывая смутное раздражение от той ситуации, в которой оказалась, в маленькую, тускло освещенную комнату, поэтому, наверное, ничего не видела вокруг себя.

— Он там, — говорит мне Ной, указывая на дверь в конце коридора.

Даже этот мужчина для меня выглядит сейчас совсем по-другому, по сравнению с тем, что я видела в нем тогда, всего лишь огромную задницу. Сейчас он кажется мне таким дружелюбным, готовым помочь, и я готова его обнять и сто раз поблагодарить, просто изливая на него свою благодарность.

— Спасибо за помощь, — виновато говорю я.

Он серьезно кивает.

— Не беспокойся. Когда закончишь, то найдешь нас на кухне, — он указывает пальцем, похожим на обрубок, на другой коридор с противоположной стороны.

Стелла сжимает мне руку.

— Удачи, — шепчет она, и глубокое желание светиться у нее в глазах. Она хочет быть одной из тех, кто тоже может пойти к Зейну.

— Спасибо, Стелла, — благодарю я. Я предполагаю, чего это может ей стоить.

Я расправляю плечи и иду по коридору. С каждым шагом я все больше и больше нервничаю. Спина напряжена, внутри у меня скрутился жесткий узел, сердце стучит так, будто вот-вот готово выскочить из груди. Я останавливаюсь перед дверью и нервно оглядываюсь по сторонам. Стелла и Ной по-прежнему стоят, наблюдая за мной. Стелла ободряюще кивает и говорит одними губами: «Давай».

Я поднимаю руку и стучу в дверь.

— Входи, — голос, делающий меня мокрой в снах и который я жаждала услышать снова.

Я поворачиваю ручку и толкаю тяжелую дверь, комната огромная и вместительная, но я вижу только Зейна. У меня перехватывает дыхание, как только мои глаза встречаются с его. Страстное желание и слабость закручиваются у меня внутри, у меня такое чувство, словно я не жила последние три месяца.

Мои глаза с жадностью поглощают его. Он сидит за столом в черной рубашке, первые две пуговицы расстегнуты, в мастерски сшитым портным пиджаке светло-сером с голубоватым отливом. Его волосы выглядят короче, чем я помню. Руки лежат поверх стола, спокойно и расслабленно, лицо не выражает ничего, глаза поблескивают, как голубые звезды. Вдруг я вспоминаю нашу встречу. Голый, яростно трахающий меня пальцем. Весь мой контроль куда-то исчезает, шея и щеки от мыслей заливаются краской.

Он ничего не говорит. Просто откидывается в кресле и в упор смотрит на меня. Ощутимое напряжение чувствуется между нами, и он позволяет ему увеличиться, превращая во что-то одичавшие и первобытное. Я теряюсь в его притягивающем взгляде, и на несколько секунд забываю, зачем вообще пришла. Потом с трудом сглатываю. «Соберись, Далия. Ты здесь исключительно ради Дейзи. Смеющейся, милой Дейзи с веснушками. Не попади в ловушку его привлекательности».

Закрыв за собой дверь, я вхожу в клетку, ну, хорошо, в комнату. У меня дрожат колени, и я чувствую себя довольно неуверенно. Я останавливаюсь в паре метров от него и смотрю на его длинные с маникюром пальцы, дергающие воротник.