Иннокентий переехал к нам в дом около двух лет назад, как раз после моего развода. Так что при желании можно было расценивать его появление как знак свыше – мол, судьба. А что, приличный такой мужчина, вежливый, немногословный, ко мне со всей душой и полным уважением. Но в то время мне вовсе не хотелось начинать никаких отношений с мужчиной. Ни с каким. Комплексы расцвели после развода махровым цветом, я чувствовала себя ужасающе, просто дико несчастной, казалось, что ни один мужчина не посмотрит на такую издерганную истеричку. Такие простые действия, как немного пококетничать, пофлиртовать, посмотреть мужчине в глаза со значением, слушать его речи с таким видом, как будто он говорит невероятно умные вещи, ненароком прикоснуться к его плечу, при прощании вроде бы случайно задержать его руку дольше, чем положено, а потом сделать вид, что очень смущена этим, представлялись для меня в то время невыполнимыми. А без этого, скажите на милость, как можно увлечь мужчину? Разве уж какого-нибудь совсем примитивного примата, который в силу своей толстокожести вообще ничего не понимает. Но такой на меня не посмотрит – просто не заметит. Таким подавай Карину – чтобы всего было много, и все такое яркое, сочное, бросающееся в глаза… При мысли о том, как паршиво я выглядела тогда по сравнению с Кариной, даже сейчас портится настроение.

Так что Иннокентия я расценила тогда как просто приятного соседа. Мы раскланивались при встрече, курили каждый на своем балко не, обмениваясь при этом ничего не значащими фразами о погоде, я приносила иногда косточки Анюте, но никогда не заходила в его квартиру дальше прихожей. Он со своей стороны не делал попыток заманить меня в квартиру, не напрашивался на вечерний чай и не просил пришить пуговицу на пиджаке или повязать галстук. Насколько я могла заметить, никакая женщина к нему постоянно не приходила и даже ночевать никто не оставался. В то время меня это совершенно не волновало. Меня тогда вообще ничто не волновало, я лелеяла свои комплексы, впрочем, они и так чувствовали себя прекрасно.

Вы можете не поверить, но наша, если можно так выразиться, дружба со свекровью началась после развода. Именно тогда она вбила себе в голову, что должна меня развлекать и опекать. Она утверждала, что мне надо сменить имидж, встряхнуться, перекрасить волосы и непременно найти себе нового мужчину. Даже порывалась сама сосватать кого-нибудь, для этой цели бросив клич по знакомым. Как уже говорилось, у меня не было сил послать ее подальше.

Знакомые, однако, ничем не помогли, и это естественно, мало того, какая-то из подруг свекрови, сохранившая остатки здравого смысла, довольно резко сказала ей, чтобы прекратила маяться дурью и оставила бывшую невестку в покое. Свекровь сама мне с возмущением пересказывала ту беседу. Я только пожала плечами.

Свекровь, однако, успокоиться не захотела, она зорко смотрела по сторонам и обратила внимание на Иннокентия. Она выспросила, кто такой сосед и давно ли я с ним знакома, а когда выяснилось, что я понятия не имею, где он работает и сколько зарабатывает, был ли женат, есть ли дети и все такое прочее, то просто завопила от возмущения, перед этим плотно закрыв балкон:

– Дарья, я тебя совершенно не понимаю! Рядом проживает приличный непьющий мужчина, а ты и в ус не дуешь! В твоем возрасте женщина не может ждать милости от природы.

Я вяло обиделась из-за возраста – тогда, два года назад, мне еще не было тридцати.

– Что я должна, по-твоему, на шею ему вешаться? – буркнула я.

– А ты пробовала? – деловито поинтересовалась свекровь.

– Ну-у… – я отвела глаза, – ясно же, что я его не интересую, иначе хоть как-то бы он дал понять…

– Ну если шмыгать мимо него такой серой мышью… – ехидно начала свекровь, но, увидев злой блеск в моих глазах, тут же сменила тактику. – Не буду, не буду! Пока оставим твой внешний вид в покое!

– Давно бы так! – пробормотала я, но свекровь сделала вид, что не услышала.

– Обратимся к соседу! – заявила она, не поведя бровью. – Составим его психологический портрет и определим тип его характера. Если он интроверт, то есть ему совершенно достаточно своего собственного общества и вполне хватает общения с собственным «я», то с такими просто. Нужно только выделить ему в квартире отдельную комнату и оставить в покое. Знавала я такую пару – между прочим, у них трое детей, а муж и не догадывался. А когда узнал, то очень удивился, – квартира у них большая, в старом фонде, звуков не слышно, дети выросли, а он и не заметил.

Я хотела спросить, для чего вообще тогда такой муж нужен, но решила промолчать.

– На меланхолика он не похож, – невозмутимо продолжила свекровь, – вид вполне здоровый, крепкий…

– На воздухе много бывает, – невинно поддакнула я, – когда с собачкой гуляет.

– Может, он мизантроп? – спохватилась свекровь. – Ну тот, что всех людей ненавидит…

Я подумала, что Шурочка точно находится в близкой дружбе с доктором Леденцовым, раз так разбирается в психологии.

– Да нет, – покачала я головой, – люди у него бывают… Вот парень молодой вчера заходил, я случайно с ним на площадке столкнулась.

– Парень? – вскинулась свекровь. – Молодой? А еще кто заходит?

Я стала добросовестно вспоминать, и вышло, что заходят к соседу редко, и все больше одинокие молодые ребята. Один раз двое зашли.

– Понятно, – вздохнула свекровь, – тут тебе, Дарья, ничего не обломится.

– Да мне и не надо, – по инерции заговорила я, но тут же спохватилась, – то есть ты хочешь сказать, что Иннокентий…

– Вот именно, – припечатала свекровь, – тут и думать нечего! Сама посуди: живет один, никаких женщин не принимает и в помине, а вместо них появляются одинокие молодые мальчики. Вежливый, эти голубые все вежливые и воспитанные. Меня сегодня в лифте вперед пропустил!