Ну, а ночью в столице Непала

человеку может присниться,

как под шелковым покрывалом

золотая поёт синица.

Приезжай к нам в столицу Непала,

проведёшь здесь конец своих дней,

вспоминая, как громко рыдала

ты в краю мертвецов и теней.

СОН

Я снил себе вещие соны

в развалинах старого храма

и слушал негромкие стоны

бессмертного Авраама.

Большие летучие мыши

сюда залетали из мрака

и в чёрных стропилах на крыше

мне виделся лик Исаака.

У ризницы в окружении

каббалистических знаков

мне смутным ночным виденьем

предстал седовласый Иаков.

Меня разбудили совы,

в дверной залетев проём,

свидетели Иеговы

и юный Авессалом.

ЛЕТО

Парк Культуры, Парк Культуры

на реке,

тень от гипсовой структуры

вдалеке.

В этом парке, в этом парке

иногда

целовались мы с Татьяной

у пруда.

Отражался в стёклах месяц

голубой

и качались наши тени

над водой.

Как давно всё это было,

как давно,

я ходил таким счастливым,

пил вино.

В ПАРКЕ

Когда вспыхнул серебряный блиц,

я увидел в траве возле елей

отпечатки своих ягодиц

и следы от её коленей.

В тот промозглый Измайловский парк

я забрался по пьяному делу

и не смог удержаться, дурак,

от её шоколадного тела.

Так вот всё началось, день за днём

ко мне ходят какие-то в штатском,

но я тупо стою на своём,

в обороне глухой и дурацкой.

С той поры я весьма постарел,

пожелтел, как цветок на эмали,

отошёл постепенно от дел,

чаще пью, впрочем, это детали.

ОБВОДНЫЙ КАНАЛ

Я проснулся в каком-то подвале

в обстановке кошмарной и жуткой,

на разодранном покрывале

рядом с пьяною проституткой.

На полу у окна, сняв бельё,

вместе с купленным на ночь матросом

дворник спал, повернув к нам свой

лицо с провалившимся носом.

Кто-то в чёрном сидел у стены,

я не видел его лица,

потому, что смотрел со спины

и не мог опознать мертвеца.

А потом на моих глазах,

одурев от тоски по вину,

пожилой небритый казах

хриплым голосом выл на Луну.

Я не выдержал, встал, на ковёр

наступая больными ногами,

быстро вышел в захламленный двор

и растаял между домами.

НА РЕКЕ

Я долго плыл по течению вниз,

не зная куда и зачем,

и город, что над рекой навис,

из виду скрылся совсем.

Кривой Луны меднорогий серп

светил мне прямо в лицо,

на том берегу ветви старых верб

смотрелись в его кольцо.

Река плескалась вокруг моих

раскинутых в стороны рук,

я знал, что только для нас двоих

был вырезан лунный круг.

Я слышал запах речной воды,

исторгнутый из глубин,

всю землю скрыл тёмно-синий дым,

я плыл совершенно один.

К А И Н

история любви

ЗОЛОТО РЕЙНА

…сплю, положив под голову

Блока и Мандельштама

Свой тезаурус Роже

я кладу у изголовья,

будто дым средневековья

мне тезаурус Роже.

Для Пути конквистадоров

место я отвёл у сердца,

словно фетиш иноверца

этот Путь конквистадоров.

Фолианты Ганса Гросса

я кладу себе на печень,

понимая, что не вечен

человек у Ганса Гросса.

Что касается Театра,

то его кладу я в ноги,

вызывая гнев у многих

почитателей Театра.

Я живу среди сугробов