– Не позволю, – процедил тощий тип, оскалившись и продемонстрировав несколько золотых зубов.

– Ну зачем же так грубо! – Маркиз широко улыбнулся. – Может быть, это начало большой мужской дружбы? У нас с вами очень много общего, коллега!

– Чего пристал? – раздраженно проговорил тот, сунув правую руку в карман. – Свободных мест сколько угодно!

– Разговор есть, Миксер! – На этот раз Леня понизил голос.

– Ребята, у вас что – проблемы? – подал голос бармен. – Разбирайтесь с ними на улице, мне здесь головная боль не нужна! У меня люди культурно проводят досуг!

– Все в порядке, Юрик! – откликнулся Миксер. – Братан мой пришел, я его сперва не признал, долго не виделись! – И тут же добавил гораздо тише: – Чего надо? Говори быстро, я тут человека жду!

– Не придет твой человек! – ответил Леня свистящим шепотом. – Я про него и хотел с тобой поговорить. Часы, которые он тебе загнал, с большой нагрузкой! Краденые они и по серьезному делу проходят…

– Какие часы? – прошипел Миксер. – Не знаю никаких часов! Ты, парень, меня с кем-то, наверное, перепутал. Я тут сижу, пивко потягиваю, жизнь свою грустную вспоминаю, а тут ты с какими-то намеками… некрасиво, понимаешь!

– Миксер, не грузи меня этой туфтой! – Маркиз пригнулся к соседу. – На этих часах много всего висит, и если ты за них хоть краешком зацепишься – на самое дно они тебя потянут! Так что лучше тебе от них поскорее избавиться… тебе лишняя статья нужна? Ты тут по-тихому студентам наркоту сбываешь, у тебя все, кто надо, куплены, но если на тебя музейную кражу повесят – мало не покажется!

– А ты кто такой, что ко мне с советами лезешь? – Миксер подозрительно оглядел Маркиза. – Мент, что ли? Вроде не похож…

– Я – добрый человек! – усмехнулся Маркиз. – Пришел дать тебе полезный совет… и ты дураком будешь, если не прислушаешься! Избавься от этих часов, и не будет у тебя лишней головной боли… а я тебе за них заплачу…

– Головной боли, говоришь? – задумчиво протянул Миксер. – Ну что, может, ты и прав…

Неожиданно он поднялся и шагнул к выходу из заведения:

– Пошли, братан! Отдам тебе эти тикалки!

Леня, немного удивленный тем, как легко Миксер согласился на его предложение, двинулся следом за ним.

Поднявшись по ступеням, Миксер огляделся по сторонам и двинулся по Седьмой Красноармейской улице в сторону Московского проспекта. Однако, не пройдя и двадцати шагов, он свернул в узкий проход между домами, сделав Маркизу знак идти следом. Леня опасливо огляделся по сторонам и углубился в проулок. На всякий случай он запустил правую руку в карман, где у него находилась тяжелая связка ключей. Никакого более серьезного оружия он при себе никогда не носил, вполне резонно считая, что с кем не справишься голыми руками, с тем и оружие не поможет.

Не дойдя до конца проулка, Миксер остановился, повернулся к Лене и проговорил:

– Часы, говоришь? Серебряные? Вот эти, что ли?

Леня настороженно следил за рукой Миксера, которая полезла в нагрудный карман, и поэтому не заметил мелькнувшую за спиной приземистую фигуру.

Удар по голове оказался совершенно неожиданным.

В глазах Маркиза потемнело, и он без чувств рухнул на грязный растрескавшийся асфальт.

– Ты, того, не чересчур сильно его приложил? – проговорил Миксер, разглядывая бесчувственное тело. – Как бы он, того, не загнулся! Мне мокрота ни к чему…

– Ты пургу не гони, – оборвал его сутулый тип с длинными, как у обезьяны, руками и неровным шишковатым черепом, покрытым рыжим пухом. – Хоть бы и загнулся. Сам знаешь, нам любопытные без надобности. Ты мне лучше подсоби…

Он подхватил Маркиза под мышки и легко приподнял его. Миксер взялся за ноги, и вдвоем они потащили тело по узкому проходу между домами. Увидев впереди ведущую в подвал низкую дверь, Миксер приостановился:

– Можно сюда его скинуть… пускай отлежится…

– Ага, пускай полежит, остынет… может, поумнеет, будет другой раз думать, как к серьезным людям с вопросами приставать…

Миксер потянулся к двери.

– Обожди! – остановил его шишковатый. – Сперва карманы его проверь… мало ли что у него там имеется… вот блин! – Он похлопал себя по бокам. – Надо же, сучонок! Ухватился за меня, когда падал, и карман оторвал!

В темноте гулко грохотали барабаны. Каждый удар отдавался болью в голове. Как хорошо было раньше, когда ничего этого не было: ни барабанного боя, ни головной боли, ни темноты… то есть темнота, конечно, была, но ее некому было ощущать… не было скорчившегося в этой темноте человека, Маркиза…