Бегу и мне кажется, что все машины, все спешащие на работу люди, смотрят на меня.

– Прекратите!! – кричу я. –Прекратите смотреть на меня!!!

Я кружусь и в страхе, что за мной едет полиция, начинаю бежать. Мне страшно. Мне плохо. Я никогда так не жалела о том, что совершила. Даже встреча и секс с Сайманом теперь мне кажутся пустым. Я хочу домой, я так устала от этого. Жалею обо всём!

Слёзы на глазах.

– Кажется, я узнаю это место, - говорю я про себя, - точно, тут должен быть наш автобус.

Добегаю и вижу, что на железной лестнице, у входа, сидит Торри.

– Чёрт!

Она сидит и смотрит куда-то, даже не сводит глаз. Я молча дохожу до трейлера. Торри с СИГАРЕТОЙ в руках смотрит на меня. Она бледная, даже, вроде зеленоватая. Губы сухие и покрыты какой-то плёнкой. Мы молча встречаем друг друга взглядом. Я ничего ей не сказав захожу в трейлер. Тут тихо, но только слышны звуки болевых стонов Кевина.

Захожу в комнату. Он сидит, зажавшись в углу, и весь трясётся. Его волосы – это один сплошной мокрый комок. Лицо всё мокрое, в глаз слёзы.

– Кевин! – при виде него я начинаю плакать. – Кевин, прости меня…

– Кэрл, - еле выговаривает он, - мне плохо…

Я отхожу от него и молча достаю семьсот пятьдесят долларов. Кладу их на кровать.

– Откуда это?

Я смотрю ему в глаза, а затем выбегаю из комнаты и бегу в душевую.

Смыть. Всё с себя смыть! Захожу и включаю горячую воду. Одежду, которая была на мне, я смело выбрасываю в мусорное ведро! Я не хочу, чтобы хоть малейшая капля напоминала мне об этой ужасной ночи!

Намыливаю тело и смываю, намыливаю и опять смываю. Этот противный запах, запах его одеколона, до сих пор остался на мне, на волосах! Смываю свой потёкший макияж, убираю эти ужасные красные губы. Как же это мерзко!!

В дверь раздаётся стук.

– Кэрл, у тебя всё в порядке?

В этот раз я не могу ответить Торри, меня трясёт, мне плохо. Я плачу и сдерживаю свой рёв. Я больше так не могу...

– Кэрл, ты должна мне рассказать, ты же не можешь вечно сидеть в этом душе!

Она права. Сейчас Торри мне самый близкий человек, только она сможет меня поддержать и дать совет.

Выхожу из душевой. Дверь в комнату Кевина нараспашку.

– А где?... – спрашиваю я

– Убежал, сказал, что скоро будет…

– Понятно.

– Хочешь есть? – говорит она и начинает кашлять. Из её горла отхаркиваются комки с кровью.

– Нет, ничего не лезет.

– Кэрл, что случилось? Почему ты сбежала ночью?

– Торри, я… мне трудно говорить об этом…

– Расскажи мне, я тебя выслушаю и пойму.

– Нет, Тор, в этой ситуации ты меня никогда не поймёшь!

Она садится на диван и берёт меня за руки.

– Почему ты плачешь? Тебя избили?

– Нет. У Кевина на руке огромная гниющая дыра, она периодически болит. Помнишь, когда во время выступления он убежал со сцены?

– Да.

– Это был уже край его терпения, чтобы терпеть эту адскую боль.

– О, боже..

– Дальше-хуже. У него закончились все наркотики, которые ему помогали справляться с болью. У парней закончились деньги, поэтому Кевин не смог купить больше товара. Рана стала болеть вдвое сильнее, поэтому он начал искать себе новые «обезболивающие», но, видимо, так и не нашёл…

– Что такое, Кэрл, я не понимаю к чему ты клонишь?

– К тому, Торри, что мне пришлось переспать с мужиком, который бы мне заплатил, потому что Кевину нужна была моя помощь!!

Торри, от этого даже рот открыла.

– Не могу поверить в это, ты стала…

– Да, я стала шлюхой на одну ночь, чтобы в кротчайшие сроки достать деньги..

– Но, ведь, Рич и Генри. Они пошли..

– Да, я знаю. Надеюсь, ты не наивно полагаешь, что они, разгружая склады и грязные грузовики, смогут заработать свыше тысячи долларов? – смотрю в окно и вижу, как дверь открывают Генри и Рич.

– Уже вернулись?