Он вздрогнул и очнулся от дремы. Черт побери, он опять заснул! Неудивительно, что Беринджер суетился вокруг него. Он заерзал в кресле. Куда подевалась эта проклятая девчонка, которая должна поддерживать огонь в камине? В комнате холодно, как в холодильнике!

Ворча, он с трудом приподнялся в кресле и раздраженно дернул за шнурок с колокольчиком.

— Да, сэр?

— Разведи огонь, Мэри. Здесь такой холод, как в Арктике! Уж не считаешь ли ты меня чертовым пингвином?

Мэри скорчила за его спиной гримасу. Ей казалось, что в комнате было душно, как в медвежьей берлоге. Совсем не мешало ее проветрить. А он просит подложить уголь в камин. Нарочито шумно она сделала то, что ей было велено.

— И, Мэри, позаботься о том, чтобы это письмо отнесли Бриттену, Ли и Робинсону на Брэдшоу-стрит, хорошо? Как можно быстрее, пожалуйста.

— Да, сэр. — Девушка стояла и ждала, пока он выводил буквы своим неаккуратным почерком, промокая бумагу, сворачивая ее и кладя в конверт. — Пусть мистеру Ли передадут, что это очень важно. Я хочу видеть его. Здесь, завтра утром.

— Да, сэр.

Когда дверь закрылась за ней, Амос подошел к очагу и встал спиной к огню, потирая тощие ягодицы. От мысли о Тоби он окончательно проснулся. Он поговорит с Фрэнком Ли и послушает, что тот ему посоветует. Так будет лучше всего. А между тем он, пожалуй, заглянет в Бейзуотер, повидается с Дафни и с этим маленьким глупышом — своим внуком. В нем течет кровь Андерскоров. Без сомнения, растет будущий Андерскор. Это видно уже сейчас. Этот маленький чертенок не будет бросать денег на ветер и участвовать во всякого рода махинациях. Дедушка готов поставить на карту свою жизнь, чтобы доказать это.

Амос терпеливо стоял в холле, позволив Мэри втиснуть себя в тяжелое пальто и закутать в теплый шарф. Его мысли блуждали в другом месте.

Что касается молодого Тоби, не будет никакого вреда, если Амос примет меры предосторожности. В конце концов, то, что можно было исправить сейчас, следовало сделать без промедлений. Лучше не рисковать, чем жалеть о содеянном — это был девиз Амоса Андерскора. Лучше не рисковать, чем жалеть о содеянном.

Более чем довольный собой, старик с веселым видом заторопился вниз по ступеням и вышел на улицу.

— Мистер Андерскор, вы забыли свою шляпу! Мистер Андерскор, подождите! — Сердитая Мэри стояла, руки в боки, покачивая головой. Старик совсем рехнулся. «Глухая тетеря». И таким иногда бывает неразумным!

Амос, как был, без шляпы, остановил такси и отправился в Бейзуотер к своему внуку.

Два дня спустя он слег в постель с простудой.

— В самом деле, папа, я ведь говорила на днях, тебе нельзя выходить на улицу без шляпы! — Нагоняй Дафни теперь не имел решительно никакого смысла. Она с нежностью и знанием дела хлопотала вокруг постели, укрывая больного одеялом, а он сердито хмурился в ответ.

— Помолчи, детка, — ворчал он. — Ничего плохого со мной не случилось. Обыкновенный насморк. А эта глупая девчонка не должна была посылать за тобой.

— Мэри хотела сделать как лучше, и не будь таким злюкой! Она очень беспокоилась о тебе. И вовсе она не посылала за мной, как ты говоришь, а позвонила, чтобы сказать, что у тебя нездоровый вид. Я сама решила приехать.

— И не привезла с собой малыша, — огрызнулся он, не желая, чтобы его успокаивали.

— Конечно, не привезла. Мы ведь не хотим, чтобы оба Амоса слегли с насморком? — Дафни улыбнулась, несколько раздраженно, но совсем беззлобно.

Он пожал худыми плечами, торчавшими из-под полосатой хлопчатобумажной ночной рубашки. Но в его поблекших глазах мелькнула тень улыбки.

Взбив подушки, Дафни пригладила его редкие взъерошенные волосы. Странно, но до сего момента она не сознавала, каким хрупким он стал за последние месяцы. Когда-то он отличался крепким телосложением, а теперь совсем высох, хотя в нем горел все тот же дух.

— Тебе надо последить за собой. — Она прибрала на прикроватном столике и протянула руку. — Дай мне грелки. Я сменю в них воду.

— Не суетись, женщина. Мне и так хорошо.

Она тихонько засмеялась и пожала плечами.

— Как желаешь.

Он приподнял голову, наблюдая за ней.

— Как поживает твой муж?

Захваченная врасплох неожиданным и прямым вопросом, она с деланной старательностью принялась поправлять стеганое пуховое одеяло.

— У него все хорошо. Как всегда, усердно работает.

— И с тем же усердием играет в крупные игры? — Старческие глаза открыто и проницательно смотрели на нее, явно не заботясь о тактичности, и это приводило ее в смущение.

Она распрямилась, сложив руки перед собой, и некоторое время смотрела на него. А он, одумавшись и вспомнив о приличии, слегка повел плечом и хитро, и в то же время трогательно улыбнулся.

— Полагаю, что так, — спокойно сказала она.

— Я слышал… — начал было он и осекся.

Она взглянула на него вежливо и терпеливо, явно не проявляя любопытства.

— Нет… Ничего. — Он плотно сжал губы.

— И я так думаю, — мягко добавила она. — А теперь скажи, что ты хочешь к чаю?