Шрифт:
Оставалось только судорожно перебирать ногами, силясь не упасть заново.
Сознание пришло в норму лишь только после того, как над головой громыхнуло. А потом ударило в спину. Да так, что чуть все кости не переломало.
Каменистое крошево снова въелось в ладони. Подбородок отшлифовали скалы. Руки больно вывернуло.
Так он и лежал, вдыхая серость пустоши, силясь обрести хоть толику самосознания.
Потом перекатился на спину. Стёр с век пыль.
В небе догорала ярко-голубая звезда. Возможно, сверхновая. А, может быть, та самая сфера, которую показал человекопёс, прежде чем сгинуть. Хотя суть и не в этом. Смысл в том, что монстра больше нет. Одного монстра... А сколько ещё осталось – не перечесть. Потому что мы сами их придумываем. Смотритель же просто воплощает в реальность.
Небесная сфера раскололась надвое. Треснуло как блюдце или зеркало. От змея и человекопса не осталось и следа.
Совсем рядом поднялся астрофизик. В пальцах он сжимал оторванную ногу пупса. В глазах царило безумие.
– Друзья, – говорил он, демонстрируя находку каждому. – Да ведь это же Земля! Мы сами сделали её такой! Сначала отодвинули от «жиреющего» Солнца, затем погрузили в сингулярность, когда этого потребовали обстоятельства. А потом... Потом позвали лжепророка, который пообещал выполнить желание каждого смертного. И вот, чем это всё обернулось...
– Так перезапускается система, – прошептал Вадик. – Пока где-то светит солнце, на противоположном конце системы правит бал хаос.
– Как на заборе в парке, – кивнул Димка. – Но ведь врата всё же есть. Не так ли...
ГЛАВА 44. УСЛЫШАННЫЕ
– Странно... – Подорогин глянул на часы. – Должен начаться рассвет, а птицы нет.
– Какой птицы? – спросил Ярик.
– Той, что роняет яйцо? – Вадик улыбнулся.
Подорогин кивнул.
– Думаю, всё дело в ней, – Астрофизик кивнул на червоточину в полнеба.
– Значит у нас получилось? – спросила Светка, обнимая сестру.
– Толку-то... – вздохнул Юрка. – Назад всё равно не вернуться.
– Не нужно отчаиваться, – астрофизик положил руку на плечо мальчика. – Кое-что стало не так. Грань треснула. Думаю, сингулярность нарушилась.
– Пока рано судить, – сказал Подорогин. – Часы ведь по-прежнему отстают.
– Как? И у тебя?! – Юрка вскочил, чуть не опрокинув астрофизика.
Компания разместилась за скалами, в нескольких метрах от кратера. Зализывали раны. Пытались осмыслить увиденное. Просто сидели.
– Юр, твои тоже отстают? – Подорогин подвинулся. – На сколько?
– Минута тридцать...
– У меня просто тридцать.
– Нужно синхронизировать часы, – сказал астрофизик. – Всё дело в них.
– И мы выберемся отсюда? – с надеждой спросила Иринка.
– Несомненно, – кивнул астрофизик.
– Но как?! – Юрка вскочил.
– У тебя ведь есть цветок, – Вадик кивнул на клапан кармана.
– Что за цветок? – спросил Подорогин.
– Долгая история, пап, – улыбнулся Юрка, доставая алую капельку.
Иринка встала на цыпочки, разинула рот.
– Он даёт возможность перемещаться во времени и пространстве.
Подорогин ухватился за голову.
– Опушка леса. Вечер. Костёр... Запах картошки...
– Ты о чём? – Астрофизик тёр переносицу.
– Это был ты, – прошептал Юрка. – И я там был. Два меня!
– Из-за этого тебе и было плохо, – сказал Вадик. – Помнишь, кровотечение?
– Две одинаковые ментальные сущности в одном пространственно-временном промежутке, – прошептал астрофизик. – Это парадокс.
Юрка кивнул.
Кивнул Подорогин, понимая, что сходит с ума.
– Олег... – сказал он.
Мальчик тут же подошёл.
– Да, так меня зовут. А это мой брат, – жест в сторону Димки. – Дима.
Подорогин кивнул, добавив улыбку.
– Узнал? – прошептала Светка.
Димка сжал ладонь девочки.
Светка ответила.
Иринка обняла обоих, как маму и папу.
– Юр, это ведь ты мне про него рассказал. Тогда... Давно. Когда пахло картошкой, а мы шли сквозь горизонт.
– Я?.. – Юрка не успел изумиться.
Капля на мизинце вспыхнула, и мальчик исчез.
Над головой неистовствовал ветер. Трещали сучья деревьев. Гнулись стволы.
Юрка выпрямился, силясь всмотреться во мрак. Сделал шаг наугад и кубарем скатился под откос. Тут вляпался во что-то вязкое... Хотя и знал, во что именно.
Руки, сами собой, принялись шарить в вонючей жиже.