Для постановки Далькрайисполкомом вопроса о создании самостоятельной хозяйственной организации на Колыме вместо Колымского приискового управления имелись серьезные основания. Существовавшее приисковое управление являлось одним из нескольких подразделений треста «Цветметзолото». Понятно, что возможности этого управления были невелики: вышестоящий трест не выделял на развитие производства крупных средств, по тому что сам получал их в ограниченном количестве. А для того, чтобы сделать резкий скачок в добыче золота на Колыме, необходимо было решить проблемы, непосильные для рядового приискового управления.

Это были, прежде всего, проблемы строительства небывало протяженной — более полутысячи километров — дороги из Нагаево на прииски. Такую трассу предстояло проложить по сопкам, лесам и тундре, где и пешеходных-то троп не существовало.

Это были вопросы организации по такой дороге регулярных автомобильных перевозок — для снабжения приискового района.

Необходимо было также решить проблемы ускоренного жилищного и промышленного строительства в незнакомых условиях вечно-мерзлого грунта.

Наконец, это были проблемы поиска и получения подходящей для Севера техники, завоза и размещения большого количества рабочих и специалистов, создания крупных трудовых коллективов.

Решить подобные труднейшие вопросы в короткий срок могла только самостоятельная хозяйственная организация, наделенная большими правами. И такая организация была создана названным постановлением СТО. Однако оказалось, что этот, вроде бы обычный хозяйственный трест почему-то крайне засекречен.

До недавнего времени текст постановления № 516 был снабжен грифом «Строго секретно». Долгое время никто из журналистов и писателей не видел доку мент, однако ими опубликовано большое количество статей, касающихся этого важного момента истории Северо-Востока. Часто авторы таких материалов очень смело рисовали картины того заседания Совета Труда и Обороны, на котором было принято данное постановление.

Опубликованы даже статьи, где авторы всерьез сообщают, что и с каким выражением, подписывая постановление, будто бы сказал Сталин. А также что и каким тоном отвечал ему тут же назначенный директор Дальстроя.

Двадцать лет тому назад в тесной комнатке одного из московских архивов, носившего тогда название Центральный Государственный архив Октябрьской революции [9] была открыта папка с официальным заголовком «Оригиналы протоколов и постановлений Совета Труда и Обороны СНК СССР. 1931 год».

Руководящий совнаркомовский орган принял в тот раз не одно, а четыре постановления о Колыме, каждое — под своим номером. Здесь немаловажно отметить, что постановления принимались не одновременно, а с небольшими паузами: 13 ноября, 14 и 16 ноября.

Первый документ — № 516 от 13 ноября. Только его-то название и было известно раньше: «Об организации государственного треста по дорожному и промышленному строительству в районе Верхней Колымы «Дальстрой».

Постановление большое: 13 пунктов. Текст занимает две с лишним страницы. Но вот парадокс: ни в одной строке там не говорится о главном — Дальстрой создается для добычи золота. Не говорится и о том, что в качестве рабочих должны использоваться заключенные, содержащиеся в так называемых исправительно-трудовых лагерях.

Документ начинался словами:

Что главное в приведенной выше короткой преамбуле и в первом пункте этого постановления?

Судя по тексту, цели, ради которых создавался новый греет, — вовсе не добыча золота, а дорожное (прежде всего!) и промышленное строительство.

Поэтому и в название треста вынесено лишь это главное для него слово: «строй». Первая же его половина — «Даль» говорит о том, что строительство будет вестись в дальних районах, а еще точнее — на Дальнем Востоке.

Казалось бы, все предельно просто: создается обычная строительная организация для работы в отдаленном районе России. Но, прочитав первый пункт постановления, сразу спотыкаешься на необычном — чрезвычайном подчинении этого треста. Все обычные тресты находились в подчинении обычных хозяйственных ведомств — в те времена таковыми были в СССР отраслевые наркоматы. Промышленное строительство входило в структуру одного из них — Наркомата тяжелой промышленности. Однако, как мы видим из текста постановления, данный наркомат к тресту «Дальстрой» никакого отношения не имел.

Логично задать вопрос: какой же другой наркомат будет руководить Дальстроем? Почему-то такой вопрос у исследователей даже не вставал.

К сожалению, авторы предыдущих публикаций о Дальстрое, принимая за чистую монету положение о том, что трест находится «в непосредственном ведении» СТО, не дали себе груда разобраться, что же в действительности означала эта странная запись.

Попытаемся это сделать — здесь. Прежде всего, следует попять, что Совет Труда и Обороны не был органом оперативного управления народным хозяйством: этим занимались, как мы уже говорили, ВСНХ и соответствующие отраслевые наркоматы. В советских энциклопедиях и справочниках о функциях СТО можно найти всего несколько слов, фактически ничего о нем не говорящих.