Мы спустились с холма и миновали перекресток. Неожиданно Дэн остановился перед Центром воспоминаний и встречи поколений.

— Ну, мне сюда.

Я посмотрела на темно-бордовый фасад.

— Зачем?

— Хочу дать о нем материал, вот и иду в разведку.

— Не была здесь целую вечность, — задумчиво произнесла я.

— Тогда пошли со мной, — предложил Дэн.

— Ну… Не уверена, что у меня есть время… Я просто… — И почему я, собственно, отказываюсь? Анни в магазине — особенных причин торопиться не вижу. — Ладно, всего на минутку.

Войти в Центр воспоминаний — все равно что окунуться в прошлое. Интерьер здесь выдержан в стиле старомодного универсального магазина, полки набиты довоенными упаковками мыла «Санлайт», заварным кремом «Браун и Полсон», яичным порошком «Эгго» и сигаретами «Плеерс». Богато украшенная латунная касса напоминала старую пишущую машинку. Я увидела приемник «Бейклайт» и несколько фотоаппаратов «Брауни» с раздвижными мехами. Имелся здесь и деревянный сундук, маленькие ящички которого были открыты, выставляя на всеобщее обозрение старые медали, спицы, вязаных кукол и катушки ниток — безделушки ушедших времен.

Мы с Дэном прошли в галерею в задней части центра, где были развешаны черно-белые фотографии о жизни Ист-Энда в тридцатых — сороковых годах. Одна из фигурок — маленькая девочка, играющая на разбомбленной улице, — была обведена кружочком; теперь ей за восемьдесят и она живет в Блэкхите.

— Это место — своего рода музей, — сказала я.

— Больше похоже на общественный центр, — ответил Дэн, — где пожилые люди могут вспомнить свою жизнь. Еще здесь есть театр и кафе. На самом-то деле, — кивнул он в сторону барной стойки, — мне нужно выпить кофе. Хотите чашечку?

Мы сели за столик, и Дэн достал блокнот и карандаш, который тут же начал затачивать.

— Так вы ее нашли, — показала я на точилку.

— Да, слава небесам.

— Она дорога вам?

Дэн положил точилку на стол.

— Мне оставила ее бабушка. Она умерла три года назад.

— Она оставила вам точилку? И все?

— Нет. — Дэн дунул на кончик карандаша. — Мне досталась также довольно отвратительная картина. Я был несколько… разочарован, — деликатно произнес он. — Но точилка мне нравится.

Дэн начал царапать в блокноте какие-то заметки при помощи своей странной системы быстрого письма, и я спросила, как давно он работает журналистом.

— Всего несколько месяцев! Я новичок в этом деле.

Это объясняло, почему он так неумело брал у меня интервью.

— А что вы делали прежде?

— Работал на маркетинговое агентство, занимался продвижением товаров — бонусы, раздача ваучеров, карты постоянных клиентов, скидки, предложения «купи один, получи второй бесплатно»…

— Пятипроцентная скидка в первую неделю работы магазина? — перебила я.

— Да, — покраснел Дэн. — Такого рода вещами я и занимался.

— А почему вы забросили это занятие?

— Я делал одно и то же в течение десяти лет и стремился к переменам. А мой старый школьный друг как раз ушел из «Гардиан», где работал редактором по бизнесу, и основал собственную газету — это было его давней мечтой. Он сказал, что ему нужна… помощь. Я немного подумал и согласился.

— Значит, он попросил вас работать у него и писать для его газеты?

— Нет, он успел взять двух репортеров на полные ставки, а я занимаюсь маркетингом, но имею карт-бланш, чтобы писать на интересующие меня темы.

— Тогда я должна чувствовать себя польщенной.

Дэн посмотрел на меня.

— Я видел вас, за день до открытия вашего магазина. Кажется, я говорил вам об этом. Я шел по другой стороне улицы, а вы оформляли витрину — одевали макет…

— Манекен.

— …вам приходилось туго — одна рука все время отваливалась.

Я сделала большие глаза.

— Ненавижу сражаться с этими манекенами.

— Вы были решительно настроены, и мне захотелось поговорить с вами. Вот чем хороша журналистика, — с улыбкой добавил он.

— Два кофе! — сказал доброволец, ставя чашки на прилавок.

Я взяла их и протянула Дэну:

— Какую предпочитаете? Красную или зеленую?

Он заколебался:

— Красную. — И потянулся за чашкой.

— Но вы взяли зеленую.

Дэн покосился на нее.

— Ну да.

— Дэн, вы дальтоник? — Он сжал губы и кивнул. Какая же я недогадливая. — Вам… сложно жить с этим?

— В общем-то нет. — Он с философским видом пожал плечами. — Просто я не могу стать электриком…