— Мы, как Холмс с Ватсоном, — пробормотал Алешка, вспомнив рассказ «Дьяволова нога», где сыщик с помощником едва не погибли во время подобного эксперимента.

С Маркизом творилось нечто невообразимое. Он носился по всем комнатам, не находя себе места, и дико мяукал. Для такого спокойного и миролюбивого кота это было чем-то из ряда вон выходящим. Такого он себе не позволял, даже будучи совсем несмышленым котенком. На столике стояла валерьянка, которой Алешка пользовался вчера по маминому совету и которую он забыл убрать в шкафчик с лекарствами. Маркиз во время очередного своего прыжка умудрился задеть пузырек, который упал на пол и разбился. Учуяв столь привлекательный запах, кот остановился и, решив, очевидно, что такое лакомство должно быть компенсацией за его сегодняшние страдания, стал жадно лакать жидкость. После этого он стал кататься по полу и громко урчать. Ребята, несмотря на все переживания, не могли, глядя на него, удержаться от смеха.

— Надо показать маме эту дощечку, — сказал Алешка, немного отсмеявшись. — Теперь-то она не будет возражать, чтобы убрать этот чертов портрет!

— А я пока его сниму, — поддержал Антон.

Он встал на стул и осторожно полез за фотографией. Когда рамку наконец удалось снять с плотно прилегающего гвоздика, Антон, держа тяжелый предмет здоровой рукой, стал слезать со стула. Случилось так, что совершенно ошалелый Маркиз как раз в этот момент кинулся мальчику под ноги. Антон не удержал равновесие и стал падать, выпустив портрет из рук. Алешка, увидев это, кинулся было на помощь, не зная, то ли пытаться поддержать друга, то ли ловить фотопортрет.

В результате он не успел ни туда, ни туда. Антон, выругав взбесившегося кота и снимок, приземлился на пятую точку. Фотография же тяжело, со стуком рухнула на пол, лицом вниз, а спешивший Алешка нечаянно ткнул в нее костылем и, не успев переместить центр тяжести, навалился на него всей своей массой. Раздался сильный треск, и задняя стенка портрета пошла трещинами. Алешка тяжело сел на пол.

— Вот и конец твоему снимку! — проворчал Антон, поднимаясь и потирая ушибленное место. — И я в нокдауне. Ты сам-то как?

— Ничего, в порядке! — ответил Алешка. Он проклинал себя за неловкость, представляя, как расстроится мама. Но в то же время он был рад тому, что въехал костылем в портрет, втайне надеясь, что починить его уже не удастся.

— Тяжелый, гад! — сказал Антон, морщась от боли. — Такой на голову свалится, и все, капут! Давай, что ли, посмотрим, что там внутри. Все равно заднюю стенку теперь менять надо.

— Давай! — ответил Алешка, которому тоже было любопытно. С такой поломкой едва ли справился бы даже покойный дядя Семен. — Трещины-то какие ровные получились!

— Ага! Как будто несколько крестиков переплетенных! — присмотревшись, согласился с ним Антон. — А ты в самый центр костылем попал. Точно, меткий, как Сильвер. Помнишь, как он костыль метал?

— Да ладно тебе! — Алешка подозревал, что если он проходит со своими костылями еще некоторое время, то прозвище «Сильвер» вполне может за ним закрепиться, а большой симпатии к этому персонажу он не испытывал.

— Давай-ка попробуем поддеть!.. — Антон снова достал свой знаменитый ножик, досадливо покосился на налет, от которого пока что не удалось избавиться, и поддел материал задней стенки портрета. Материал был похож на закопченное стекло, только чрезвычайно крепкое. Мальчик напрягся, и кусочек материала отлетел в сторону, едва не попав в глаз внимательно наблюдавшему за всем этим Алешке. Лезвие ножика при этом слегка погнулось, что вызвало у Антона всплеск бурных эмоций по адресу того, кто все это придумал. Теперь-то стало ясно, что ножик, увы, придется покупать новый.

Ребята склонились над портретом. Между изображением и задней стенкой был приличный зазор, куда спокойно поместилась бы средних размеров книга. Больше всего это напоминало тайник. Недаром же до него было так трудно добраться! В зазоре явно что-то было. Антон перевернул портрет, слегка его потряс, и на пол посыпались странные предметы.

Прежде всего там было немного земли. Алешка подумал, что совершенно напрасно не подстелил газету, потому что ковер теперь явно будет нуждаться в чистке. Следом за землей из тайника выпали несколько искусственных цветов и несколько засохших живых, а также кусочек черной ленточки. А еще там была какая-то небольшая кость. Она явно принадлежала какому-то живому существу, но какому — ребята, естественно, не знали.

— И все? — разочарованно произнес Антон. — И стоило ради этого огород городить? Не иначе как какой-то псих сюда все это напихал!

В этот момент Алешкину больную ногу пронзила резкая боль, так, что он даже застонал, но боль тут же стихла, и мальчик почувствовал, что нога теперь беспокоит его гораздо меньше, чем все последнее время.

— Ты чего? — спросил Антон.

— Ничего, уже прошло! — Алешка даже облегченно улыбнулся. — Давай-ка лучше повнимательнее рассмотрим весь этот идиотский набор.

— А чего тут рассматривать! — пожал плечами Антон, который теперь был явно не в духе. — Кость какая-то, цветочки, как будто с венка…

— Вот именно с венка! — вдруг осенило Алешку.

— Ну с венка, и что с того? — не понял Антон.

— Смотри: искусственные цветы с венка. Ленточка, наверное, оттуда же. По крайней мере, очень похожая, — от возбуждения Алешка говорил так быстро, что едва не проглатывал слова. — Живые цветы… Они, наверное, тоже с какой-то могилы! А еще кладбищенская земля и кость. Думаю, что она человеческая! Еще и рамка, наверное, из какого-нибудь креста с кладбища или из гроба сделана! — Он остановился, чтобы перевести дух.