Ящик служил хранилищем для всевозможных нужных и ненужных мелочей. Очки со сломанной дужкой, пакетики с семенами, давно просроченные таблетки в пачках и таблетки в стеклянных скляночках, груда квитанций на оплату электричества, налога на недвижимость, чего-то еще…

Внимание ее привлекла небольшая — на половине ладони поместится — овальная шкатулочка. Бронзовая, чеканная, старинной ручной работы. Изящная вещица… Когда у них здесь появится камин, шкатулочка чудно будет смотреться на каминной полке.

Она легонько потрясла находку. Внутри перекатывалось что-то маленькое, но твердое. Не один предмет, несколько.

Неужели старик Викентий держал здесь немудрящие драгоценности покойной жены — пару сережек, нательный крестик, простенькое колечко — а наследник не стал заморачиваться поисками?

Не слишком доверяя собственной догадке, Марина попыталась снять крышку со шкатулочки, та шла туго, потом как-то неожиданно легко соскочила, содержимое чуть не просыпалось на пол.

Разглядев, ЧТО она отыскала, Марина с трудом удержалась от крика.

Любопытство, как известно, губит кошек. И не только их.

Но Кирилл все же полюбопытствовал: по пути к Лихоедовым подошел поближе к паре загривских домов, пригляделся к орнаменту резных ставень и наличников. Так и есть, везде повторяется один и тот же мотив — сплетенные свастики.

Ну и ну… Хорошо, что в такую глушь редко забираются корреспонденты либеральных изданий — перед сном заглядывающие со свечкой под кровать в поисках притаившихся русских фашистов.

А то бы уж сочинили всем сенсациям сенсацию: целая деревня Страшных Русских Фашистов! «Русский Марш» отдыхает, РНЕ нервно курит в сторонке…

Сам Кирилл относился к истерии вокруг старых символов равнодушно. Не так уж важно, что нарисовано на знаменах, гораздо важнее — какие дела под ними вершатся. Крылья самолетов, башни танков и советской, и американской армии украшали пятиконечные звезды Соломона, имеющие не менее древнюю историю, — но никто же не ставит знак равенства между США и Советским Союзом.

К тому же было у Кирилла одно давнее хобби, одно увлечение, — история Зимней войны с финнами. И он знал: кокарды фуражек у солдат Финляндии (безоговорочно оправдываемой нынешними либералами в том давнем конфликте с тоталитарным Союзом) — тоже были украшены свастикой! Причем с восемнадцатого по сорок четвертый годы, а Гитлер, как известно, в девятнадцатом служил в Красной гвардии Баварской республики. И ходил, хе-хе, со звездой Соломона на красной нарукавной повязке, какой позор для будущего фюрера арийской нации…

Пока он шагал, размышляя о делах минувших дней, эхо которых звучит и сегодня, мимо, в том же направлении, прокатила машина. Уже третья. И опять с городским, с питерским номером… И что бы это значило? Наплыв городских родственников в честь пресловутого родительского дня? Или объявились конкуренты в покупке недвижимости?

Последнее предположение не оправдалось — у лихоедовского забора по-прежнему стояла лишь их «пятерка».

Антонина, закончив возню с тестом, занималась на огороде прополкой. На вопрос Кирилла о так и мелькающих мимо городских машинах ответила:

— Так это… как всегда, за мясом приехавши…

— За мясом?! Сюда?! Из Питера?! — изумился Кирилл.

— Так чтоб и не приехать, по тридцать-то целковых… Пудами ж берут.

Цифра изумила Кирилла еще больше.

— Так на рынке ж от нашей, крестьянской цены чуть не вдесятеро накручено, — пояснила Тоня. — Торгаши пить-есть хотят, да прочая братия… А у нас на ферме забой два раза — под родительский день, да под ноябрьские. Щас-то что, а по осени так и катят, прям вереницей… Под завязку грузят, на продажу небось. А летом так, для себя, помаленьку, а то и прям тута, вблизях, шашлыки с водочкой затевают, места-то у нас привольные. Помню, прошлым годом…

Она осеклась, наморщила лоб. Видимо, задумалась: стоит ли рассказывать прошлогоднюю историю, очевидно, не короткую? И решила: не стоит. Закончила совсем по-иному:

— Так и вы ж к ферме скатайтесь, тама и продают… Мясцо свежее, парное — чтоб не попользоваться, коли случай выдался?

Она объяснила, как добраться до фермы, и вернулась к прерванной прополке.

А Кирилл завел машину и покатил к «их» дому.

Надо понимать, почти уже действительно их, без всяких кавычек.