Стоп! Один должен быть живым. Метнулся к офицеру и с досады до крови закусил губу. Совсем еще молодой лейтенант, уже бился в предсмертных конвульсиях - судя по всему, я сдуру проломил ему череп...

Сумбурность мелькавших в голове мыслей стала напоминать форменное сумасшествие. Да как же так? Это получается, меня действительно закинуло в прошлое? Если я не свихнулся, то окружающая меня реальность, очень напоминает один из эпизодов англо-бурской войны. Кавалеристы: судя по всему, британцы - это они первые ввели цвет хаки в обиход. Опять же, пробковые шлемы. И оружие того времени...

– Не могли бы вы мне помочь сударь?
– позади меня прозвучал женский голос.

Говорили на чистейшем русском языке. Впрочем, фразу сразу перевели на немецкий, а затем на французский, языки. Такой музыкальный, грудной голосок - скорее девичий чем женский. Правда, с явными истерическими нотками.

Я обернулся и уставился на весьма аппетитную женскую попку, обтянутую длинными кружевными панталонами.

Девушка почувствовав взгляд истошно взвизгнула:

– Не смотрите сюда!!!

– Извините девушка, а как я вам помогу, если вы запрещаете на вас смотреть? Наощупь? - резонно поинтересовался я и на всякий случай совсем отвернулся.

Грядущее сумасшествие немного отодвинулось. Дурень, а про сестричку-то, я совсем и забыл. Сейчас все станет ясно...

– Вы русский?
– изумленно воскликнула девушка.
– Откуда вы здесь?

– Позвольте, о том же самом, поинтересоваться у вас... мад... сударыня.

– Может для начала, наконец развяжете меня?
– Нетерпеливо притопнула девушка ножкой в высоком шнурованном башмачке.

– Извольте... - Я быстро перерезал веревки своим страхолюдным тесаком.

Девушка выпрямилась, мазнула по мне заинтересованным взглядом и принялась лихорадочно одеваться. А я, став вполоборота, украдкой ее рассматривал.

Русые длинные волосы заплетены в толстую косу и уложены хитрым бубликом на голове, личико красивое, можно сказать даже изящное, весьма породистое, но кажется, немного своенравное или капризное - не великий я физиономист, чтобы в таких нюансах разбираться. И фигурка ничего: крепенькая, но стройная и ладная - я успел ее рассмотреть еще тогда, когда девушка дефилировала в одних панталонах и разорванном бюстье.

Незнакомка натянула на себя балахон, стянула его трофейным ремнем, пригладила растрепавшиеся волосы и неожиданно взвизгнув, стала яростно пинать солдатские трупы. А потом изящно скорректировав свое положение в пространстве, хлопнулась в обморок, умудрившись шлепнутся прямо мне в руки. Ничего себе, артистизьм...

Впрочем, обморок продолжался недолго. Веки на громадных, немного раскосых глазах дрогнули, из под них скатилась по щечке одинокая слезинка, носик легонечко шмыгнул, а девушка заинтересованно прошептала:

– Какой вкусный у вас одеколон. Брокар?*

Брокар - производитель парфюмерии, в том числе и мужского одеколона, популярный в России девятнадцатого века.

– Нет, Диор...
– пребывая в непонятной растерянности, машинально ответил я.

– А-а-а...
– незнакомка широко раскрыла глаза, немного помедлила, а потом неожиданно забарабанила кулачками по моей груди и возмущенно воскликнула.
– Да что вы себе позволяете? Немедленно отпустите меня!!!

– Извольте...

Девушка отскочила, оправила свой балахончик, сделала шаг вперед и присела в книксене:

– Елизавета Григорьевна Чичагова.

– Михаил Александрович Орлов, - я автоматически представился и желая до конца прояснить для себя ситуацию, поинтересовался.
– Не будете ли вы так любезны, сообщить мне сегодняшнее число?

– Конечно, сегодня семнадцатого февраля...
– ответила девушка и заметив мой недоуменный взгляд добавила.
– Семнадцатого февраля тысяча девятисотого года.

Антракт...

2 Глава

Где-то на границе Капской колонии и Оранжевой республики. 17 февраля 1900 года.

– Так как, вы Елизавета Григорьевна, здесь оказались?
– Я наклонился и стянул портупею с очередного трупа.

– А вы Михаил Александрович?
– Девушка сидела на облучке фургона и пыталась заштопать свой балахон.

– Я...
– Я немного замешкался.
– Я не вправе вам это сказать.

А что я скажу? Здрасьте, я из двадцать первого века? Не поймут, а по прибытию в ближайшее расположение, набожные буры очень легко поставят меня к стенке. А-то и вообще, спалят под пение псалмов. Может я сгущаю краски, но вот как-то не тянет меня экспериментировать. Вот поосмотрюсь, а потом уже приму решение.