— Логично, — согласился Джао. — Однако за те шесть с лишним часов, что я тебя знаю, я усвоил и кое-что еще: ты никогда не говоришь всей правды. Не окажись дрон Стораса в том районе — и мы никогда не узнали бы о случившемся. Что еще ты скрываешь от нас, а, Камилл? Каким образом в том районе оказались сразу охотники Анъями, оперативники Управы благочиния, да еще и неизвестные пираты? И почему ты не страховал своих людей?

— Первый вопрос не ко мне, — Камилл пожал плечами. — Но должен заметить, что совпадения в жизни случаются и не такие. Или не совпадения. С учетом того, сколько людей охотилось за "Адаути" после резни в Кионаре, и готовности Анъями идти на что угодно ради выгоды, не удивлюсь, если разные люди в "Тумане" просто продали информацию разным заинтересованным группам. Что же до второго вопроса, то они уже не мои люди. Когда "Адаути" сорвалась с цепи после нашей временной эвакуации, я утратил с ней связь. Выйти на контакт с Юно я сумел только двенадцать дней назад, и он… хм, как бы сформулировать поделикатней? Скажем, он послал меня в грубой форме, заявив, что теперь самостоятелен. Эту запись тоже могу показать. После Кионары я понял, что необходимо принять меры по его нейтрализации, но, как видите, не успел.

— Он сказал, что непричастен к резне в Кионаре! — сквозь зубы выдавила Суоко. — Ты слышал разговор!

— Слышал. Однако, — Камилл опустил взгляд и снова принялся разглядывать ногти, — слова есть слова. У нас нет никаких доказательств ни причастности "Адаути" к резне, ни ее невиновности. На месте побоища я так и не смог выявить никаких ДНК, не принадлежавших легально присутствовавшим, письма вполне могли сфабриковать, стиль действительно не похож на "Адаути" — но в Кионаре в качестве гостей присутствовало много хёнконских аристократов. И погибло их там больше, чем от всех предыдущих акций "Адаути", вместе взятых. Ребята вполне могли пойти ва-банк ради такой победы.

— Значит, ты веришь в их причастность? — прищурившись, осведомился Сторас.

— Я верю, что прямых доказательств нет, а мотивы и косвенные улики ничего не доказывают. Еще я понимаю, что в присутствии такого мерзавца, как я, публика охотнее сочувствует Суоко, но в последнем разговоре мальчик вполне мог лгать. Не забывайте, он пытался спасти себя и своих людей. Однако же…

Камилл снова перевел взгляд со своих рук на Суоко.

— Боюсь, общаться посреди такой бури негативных эмоций довольно непродуктивно. Сторас, на твоем месте я бы попытался выяснить, кому принадлежат катера, подобравшие людей "Адаути". Возможно, через них удастся выяснить что-то интересное. Я проведу собственное расследование. Пока-пока честной компании, я отключился.

Суоко бессильно опустилась на колени, уставившись в опустевшее кресло Камилла. Карина присела рядом на корточки и молча взяла ее руку.

— Я, пожалуй, знаю, кому принадлежат суда, — задумчиво сообщила Майя. — Торпедные катера класса "Купра" в Кайтаре производятся для нужд береговой охраны и никогда раньше не поставлялись на экспорт — ни в северные страны Типпы, ни даже союзникам Кайтара на Фисте. Однако в последнее время из-за прекращения морской активности кольчонов кайтарский флот сократил закупки военной техники и вооружения. В результате верфи семьи Деллавита, насколько мне известно из конфиденциальных источников, незадолго до нашей эвакуации оказались в затруднительном положении, поскольку флот отказался забирать несколько десятков таких катеров, выплатив мизерную неустойку. А у кого на Могерате есть контакты с Деллавита?

— "Кобра"… — пробормотал Сторас.

— Именно. Некто Мэй Лю Сянь, он же Дзаро Куйса, он же Ли Он Цзин, принял самое живое участие в помощи Фуоко Деллавита, когда ту похитили "Крылья бури". Логично предположить, что Хавьер Деллавита разбил сразу два окна одним камнем: оказал услугу "Кобре" и сбыл с рук неликвидный товар. Видимо, так оказалось выгоднее, чем подмазывать военного министра и адмиралов, чтобы те выполнили контракт. Катера класса "Купра" предназначены для дальнего патрулирования и сопровождения конвоев в открытом море и имеют достаточный запас автономности, чтобы своим ходом пересечь Цорех. Если Деллавита передал их "Кобре" сразу же после освобождения Фуоко, к текущему моменту они как раз могли добраться до Южного океана и вступить в игру.

— Но "Кобре" потребуется немало времени, чтобы освоить новые суда, — задумчиво откликнулся регент. — Раньше они никогда не занимались морскими делами…

— Есть предложение перейти в приватный кабинет, — перебила его Майя, бросив взгляд на Суоко. — Здесь мы лишние. Ребята, я отключаюсь. Стор, канал открыт.

— Всем до свидания, — Сторас кивнул, и они вместе с Майей растворились в воздухе.

В зале наступила напряженная тишина. Карина по-прежнему сжимала руку Суоко. Цукка, Саматта, Вакай и Джао тактично молчали. Потом Джао вздохнул и присел на корточки рядом с Кариной.

— Су, — тихо сказал он, — Соболезную, что так скверно вышло с Юно. Но ты пережила сотни миллионов людей, включая тысячи своих друзей, и всегда знала, что он умрет раньше тебя. Он смертный, ты Демиург, и такой исход всегда неизбежен. Я знаю, что ты сейчас чувствуешь — а ты в очередной раз осознала, почему Демиурги избегают привязываться к людям.

— Однажды… — словно сами по себе, прошептали губы Суоко. — Однажды я убью Камилла. Мне неинтересно, что неизбежно, а что нет. Мне неинтересно, кто к кому пришел. Но, клянусь, однажды я его убью.

— Су…

— Не сегодня и не завтра. И, возможно, даже не через сто планетарных лет. Но в один прекрасный день он умрет от моей руки. Умрет по-настоящему. А сейчас… прошу меня извинить, мне нужно побыть одной.

Усилием воли Суоко отключилась от зала. Персональная виртуальность охватила ее уютом собственного кабинета, но она немедленно отключила и его. Черная бездонная тьма окружила ее, и лишь тут она дала волю рыданиям.

Однажды она уничтожит Камилла. Но сейчас — время для скорби.