— О! — воскликнула она с напускным сочувствием, устремив в то же время на мужа осуждающий взгляд.

— Я тогда и не подозревал о твоем существовании. Саванна! Не можешь ведь ты сердиться на меня за мои прошлые похождения.

— Разумеется, нет, — запальчиво сказала она. — Но это ничего не значит. — Саванна сдвинула брови. — Она была со мной так мила, а я, поменяйся мы с ней местами, выцарапала бы ей глаза.

Такое заявление польстило мужскому самолюбию Адама, и Саванна, сообразив, что сказала, готова была провалиться сквозь землю. Щеки ее стали пунцовыми, однако она вздернула подбородок и с гордостью добавила:

— Да, я выцарапала бы ей глаза, но лишь в том случае, если бы наш брак был нормальным.

— Ну, тут я с тобой полностью согласен, — ответил Адам с веселым блеском в глазах. Это было своего рода признание в любви со стороны Саванны, можно сказать, первое признание. И сердце Адама возликовало.

— Опять дразнишь меня? — Саванна бросила на него суровый взгляд.

Адам обезоруживающе улыбнулся и привлек Саванну к себе.

— Ты угадала. Но я получу гораздо большее удовольствие, если поцелую тебя.

С этими словами Адам прижался горячими губами к ее губам со всей нежностью, на какую только был способен. Это тоже было признание в любви. Все сомнения Саванны рассеялись, и она обвила руками его шею. Адам готов был целовать Саванну до бесконечности, но сейчас им двигала не безумная страсть и желание обладать ею, а сильное, глубокое чувство, которое он впервые испытал к женщине. Щеки Саванны все еще пылали, но теперь уже от смущения. Адам обхватил ладонями ее лицо так, чтобы она смотрела ему прямо в глаза.

— Ты — моя жена! И я никогда тебя не стыдился! Единственное, чего я стыдился, так это своих любовных похождений в прошлом. Потому что ты пришла ко мне чистая и невинная. Встреча с Эшерами повергла меня в отчаяние, мне совсем не хотелось, чтобы моя жена общалась с моей бывшей любовницей. Поэтому я и торопился уйти. Других причин не было. Поняла?

Саванна кивнула, и на сердце у нее стало радостно и светло. Он не произнес слов любви, которые ей так хотелось услышать, но она больше не сомневалась в его чувствах к ней, серьезных и глубоких, и одарила его такой ослепительной, доброй улыбкой, что Адам едва не зажмурился.

— Какая же я дура! — воскликнула Саванна. — Не разобралась, что к чему.

Нельзя сказать, чтобы у Адама был сейчас умный вид. Он потерял над собой контроль и, чтобы положить конец недоразумению, строго сказал:

— Да уж, не разобралась! И должна быть наказана. Я приглашу мадам Галланд в гостиницу, чтобы ты выбрала себе еще по крайней мере три платья. — Саванна звонко рассмеялась, но Адам изо всех сил пытался сохранять строгий вид. — Помни, со мной шутки плохи. Или хочешь узнать, какие крепкие кулаки у твоего мужа? К тому же придется тебе выбрать вместо трех платьев пять!

Они весело болтали, когда Адам вдруг посерьезнел, подался вперед, коснулся слегка дрожавшими пальцами лица Саванны и страстно прошептал:

— Я так лю…

В этот момент раздался громкий стук в дверь. Адам умолк на полуслове, в ярости вскочил с дивана и, бормоча себе под нос ругательства, пошел открывать.

Гнев на его лице сменился бешенством, как только он увидел непрошеную гостью. Услышав ее голос, Саванна поняла, почему так рассердился Адам.

— Ах, Адам! Мне так хотелось увидеться с тобой перед отъездом! — выпалила Бетси. — Чарльз намерен выехать с самого утра, и у меня совсем мало времени. Как Саванна? Ей лучше? — спросила она, с тревогой поглядывая на хмурое лицо Адама.

— Взгляни сама, — грубо бросил Адам, нехотя пропуская Бетси в комнату.

Заметив, что Саванна уже не лежит в постели и выглядит достаточно привлекательной со своими огромными аквамариновыми глазами на все еще бледном лице и блестящими золотистыми волосами, великолепно оттенявшими ее мраморно-белую кожу, Бетси испытала досаду, но виду не подала. И как ни в чем не бывало, будто это не из-за нее пострадала Саванна, уселась на диван и стала болтать, нисколько не беспокоясь о том, что Саванна, возможно, помнит, как все случилось.

— О моя дорогая! Вы замечательно выглядите. Боже! Как же вы меня вчера напугали! Клянусь, я всю ночь не могла сомкнуть глаз от волнения.

Саванна вежливо кивала головой, но думала совсем о другом, не слушая Бетси. Ее голос вызвал у Саванны какие-то ассоциации, которые тут же исчезли. Саванну мучило что-то, чего она никак не могла вспомнить.

Бетси не стала задерживаться. Ей надо было лишь узнать, в каком состоянии ее соперница. И она пришла в ярость, убедившись в том, что Саванна в полном порядке, только потеряла ребенка. Единственным утешением было то, что Саванна ничего не помнила.