Пока что дух этого не подтвердил, но она была уверена в том, что призрак связан с Марио.

— Кто ты? — спросила Кайли у холодного движения, скользнувшего по комнате, — Скажи мне. Или покажи хоть что-нибудь!

Ответа так и не последовало. Она пыталась принять то, что сказал ей ранее дух, что она еще не готова к этому. Она перевернулась на другой бок, пытаясь уснуть. Она пыталась думать о чем-то другом, кроме призрака. О чем-то другом, кроме убийства. Но на ум не шло ничего, кроме смерти.

Все, что видела Кайли, из положительных эмоций, это лицо Лукаса, полное надежды. Сон почти что захватил ее в свои объятия, когда она услышала легкий шум. Чью-то поступь по деревянному полу. Она открыла глаза, схватив под подушкой рукоять меча.

Как это под подушкой? Она не спала с мечом.

Инстинктивно, она поняла, что они идут за ней.

Кто идет?

Что-то здесь не так. И все же, Кайли достала оружие, сев на кровати. Ее ноги коснулись ковра.

Она посмотрела вниз, на полу лежал восточный ковер.

Бархатный. Очень дорогой.

Где она была?

Или лучше было спросить — кем она была?

Сердце забилось при звуке приближающихся шагов, она осмотрела комнату.

Это была спальня.

Не ее спальня.

Повсюду стояла деревянная мебель из красного дерева. Покрытая лаком мебель поблескивала от лунного света, проникающего сквозь эркерные окна. Ей открылся вид на пальмы.

В ее рту возник вкус ярости и страха. Она подняла меч. Только этот меч не был тем, с которым она упражнялась, это был…

Теперь все стало ясно. Она была духом, и она была в видении.

Она заметила массивное, обрамленное деревом, зеркало. Оно висело над комодом. В зеркале замерцал свет, спустя секунду она смогла разглядеть свое отражение. У нее были темные волосы, которые ниспадали на ее плечи.

Первый приступ паники прошел, поэтому она смогла рассмотреть себя. На ней было платье. Именно то платье, которое было в крови, и в котором ее убили.

Кайли нужно было пережить ее смерть. Ее первым порывом было закричать «К черту все!», но второй позыв перевесил. Она должна была понять, найти ответы.

К ней приближались чьи-то громкие шаги. Они, будто, поднимались по старой деревянной лестнице. Инстинктивно, Кайли знала, что дух ждал нападавших. Она знала, что эта ночь принесет ей смерть. Она хотела надеть что-нибудь белое, но подумала, что знак «чистоты» вряд ли принесет ей пользу.

Теперь, когда она ждала свой конец, который неистово к ней приближался, она почувствовала сожаление и раскаяние за то, какой жизнью до этого жила. Она окунулась в мысли призрака. В глубине души та понимала, что было слишком поздно что-то менять. Слишком поздно, чтобы изменит то, как она жила. Но она могла бы изменить кое-что, если умрет «правильно».

Кто ты такая? — прошептала Кайли.

Она молилась, что получит ответ до того, как переживет смерть этой женщины.

Дух женщины посмотрел в окно, раздумывая о побеге.

— Беги, — сказала ей Кайли, — тебе не обязательно умирать.

Еще до того, как она озвучила эту мысль, Кайли знала, что действия женщины уже были записаны в истории. Кайли не могла изменить движения ее тела или ее память. Она пришла для того, чтобы понять, как ей выжить.

Узнать правду.

Какую правду? Почему дух не смог перейти на ту сторону?

Кайли почувствовала, что эта смерть была неким вариантом. Женщина решила умереть. Почему?

— Мама, — сказал мальчик, вбежав в дверной проем. — Он нашел нас, — продолжил он, в его глазах стоял страх и слезы. — Он нашел нас. Что теперь делать?

Она схватила мальчика за плечи. Женщина хотела обнять его, сохранить в памяти его лицо, запомнить цвет волос, она хотела умереть с памятью о запахе своего единственного сына. Но ее время истекло. Она затолкнула его в шкаф.

— Воспользуйся тайной дверью, которую я тебе показывала. Беги вперед и не оглядывайся, — сказала она, закрыв дверь шкафа.

Как только она закрыла дверь шкафа, дверь ее спальни распахнулась настежь.

Глава 34

Женщина, она же Кайли, бывшая внутри этой женщины, развернулась лицом к врагу. Не потому, что она думала, что сможет победить, но она хотела дать своего сыну хотя бы шанс для того, чтобы он смог сбежать. Она знала, что умрет, но это была только ее смерть.