– А кто это там загорает? – приподнялся Эдик и показал на осыпь. На самом верху ее лежал человек, раскинув ноги на куче породы. Неподалеку топтался гриф, подвспархивая на черных крылах и вытягивая розовую, голую шею.

– Это Эйе, – усмехнулся Ахми, – подручный Иути. Совершенно случайно напоролся на лом! Просадил ему грудину и из спины показался… Неловкий был…

– Все с вами ясно, – хмыкнул Сергий. – Ну? Что скажешь, Ахми?

Ливиец серьезно посмотрел на него.

– Раньше мы тут всем верховодили, – сказал он, – шестеро нас было, и все ливийцы, только что из разных племен. Потом одного камнем задавило, другого к столбу привязали и медом намазали, третьего ножом пырнули… И вышел наверх Иути. Дал он мне жизни… Теперь вы, получается, верховодить взялись!

– По нужде, Ахми, – усмехнулся Сергий, – и по привычке… А вообще-то, делать нам здесь нечего!

– Тикать надо! – выразил общую мысль Акун.

Ахми согласно кивнул.

– Почему я и подсел! – сказал он. – Вижу, что вы ребята серьезные и друг за друга держитесь. Я ведь и сам того же хочу – поскорее отсюда выбраться… Пустыню я знаю, вырос в песках, но это там, на западе. А тут – Нубия. И где тут колодцы, где роднички – понятия не имею! Можно, конечно, и рискнуть, пойти наобум. Вот только повезет ли? Тут же все просто. Есть у тебя вода – ты жив. Кончилась вода – ты сдох. Дня лишнего не протянешь, солнце тебя доконает…

– Я смотрел, – заговорил Сергий, – нубийцы тут вроде попадаются…

– Ну-у… – затянул Ахми. – Кашту я знаю, и Эзану… Поговорю.

– Поговори.

Грянула бронза, означая: перерыв на обед кончился, пора за работу!

И снова заскрипели салазки, загрохотали молоты, зазвякали зубила. Туча серой пыли снова вспухла над котловиной.

Пять круглых отверстий глубиною в локоть очередью прострочили гранитный блок. И Сергию поручили забивать в них сухие деревянные колышки. Он их заколачивал до упора, а Ахми шел следом и поливал колышки кипятком. Сухая древесина жадно впитывала воду, разбухала…

– Берегись! – полоснул по ушам крик.

Сергий сразу глянул вверх. О, боги… С верхней террасы, медленно вращаясь, летела гранитная глыба. Сергий смотрел на скальный обломок всего долю секунды, но успел заметить и следы бурения на сколе, и рой мелких камешков, сопровождавших каменюку. Ахми только-только поворачивал голову, его брови начинали ползти вверх, натягивая на лицо выражение недоумения. Сергий с силой дернул ливийца на себя – покатился медный кувшин, расплескивая горячую воду. Ахми впечатался в стену, мигом напрягши шею, дабы не стукнуться головой, и его лицевые мышцы сократились, выражая иное чувство – гнев. Но так и не выразили – мимо с гулом пролетела глыба, грохнулась на террасу так, что толчок в ноги отдался, но не раскололась – подпрыгнула и, кувыркаясь, ухнула вниз. А вверх рванулся короткий вскрик – выдох из груди, которую миг спустя раздавит и размажет.

Сергий, оторвавшись от стены, подбежал к краю террасы и глянул вниз. Глыба угодила по тянульщикам – все порскнули в стороны, и только один иудей, тот самый, что разливал похлебку за завтраком, не успел. Запутался в веревках. Одна голова уцелела – остекленевшие глаза таращились в небо, а синие губы щерились в прерванном крике, так и не успев вымолвить имя Яхве.

– Это случайно? – процедил подошедший Эдик. – Или в тебя целились?

Сергий только плечами пожал.

– Спасибо! – выдохнул ошеломленный Ахми.

– Пустяки, – улыбнулся Лобанов, – дело житейское… Отойди, Эдик, кажется, наш блок ломится!

На террасу прибежал главный надсмотрщик.

– Блок не поврежден?! – резко спросил он. – Трещины не пошли?

– Камень цел! – сказал Ахми и отвернулся.

Гранитный блок под ногами оглушительно лопнул, черной молнией скользнула трещина.

– Ломы, ломы сюда! – засуетился главный. – Отваливайте, отваливайте!

Пошли в ход ломы и рычаги. Огромная глыба зашаталась, заскрипела, размолачивая в пыль каменное крошево, и медленно, тяжко перевернулась набок, показывая зернистый скол. Камень под ногами дрогнул.

– Пильщиков сюда! – заорал надсмотрщик.

Прибежали мере с длинными медными пилами, каменосечцы зубилами пробили им канавки, и заскрипели, завизжали пилы, вгрызаясь в розовый гранит, пыхая пылью и каменной крошкой. Двое пилили, третий подсыпал в распил мокрого песку.

– Ахми! – подозвал ливийца главный. – Возьми с собой кого-нибудь и пробегись в Ленточную долину. Глянь, нет ли там следов бирюзы.

– Понято! – бодро сказал Ахми. – Я Сергия возьму.

– Бери, – буркнул надсмотрщик.

Сергий обрадованно потянулся – прогулка, хоть и по жаре, его радовала.

– Давай Гефестая возьмем? – предложил Лобанов. – Он у нас в камнях и рудах смекает! Позвать?

– Зови! – махнул рукой Ахми.

– Гефестай!

Кушан подошел вразвалочку и поинтересовался, какого… этого самого… его отрывают от важных дел?

– Пошли, деляга, – проворчал Сергий, – нам геолог требуется… Будешь нам бирюзу искать.

– Это можно.

Ленточная долина открылась сразу же за котловиной, где пылил карьер. Два утеса, будто пилоны храма, размыкали вход в долину – узкую полоску выжженной земли, заваленной камнем и наносами песка. Щербатые скалы поднимались высоко, перекрывая потоки света – глаза отдыхали, не терзаемые прямыми лучами. Правда, прохлады особой не чувствовалось, но хоть голову не печет.