У меня живет кошка. Имя у нее звучное, красивое и очень вкусное. Вы все равно не догадаетесь, как ее зовут. А зовут ее Сосиска. И нечего смеяться. Зовут ее так потому, что она их очень любит, предпочитает любой другой еде. У нее от носа до кончика хвоста входит ровно три сосиски, но как-то знаете ли, глупо звать кошку Три Сосиски. Длинно, неудобно и, опять-таки, соседи надо мной стали бы смеяться. Представляете, я выхожу на балкон звать кошку и громко кричу: «Три Сосиски! Три Сосиски!» А к этому имени моей кошки, Сосиска, все очень быстро привыкли, и никто не смеется.

Пришла моя Сосиска жить ко мне сама. Позвонила в дверь.… Не она конечно, а Наталия Михайловна из тридцать пятой квартиры, и говорит: «Мяу!». То есть не Наталия Михайловна, а Сосиска говорит: «Мяу!», а Наталия Михайловна из тридцать пятой квартиры говорит:

– Вот, Василий Александрович, я вам вашу кошечку привела.

А я говорю:

– Это не моя кошечка.

– Ну, как же не ваша, – удивляется Наталия Михайловна, – когда она на вашем коврике перед дверью сидела.

Я говорю:

– Коврик мой, а кошечка не моя, уважаемая Наталия Михайловна.

Честно говоря, я в тот момент был очень занят, и мне было не до кошечек.

– Знаете что, уважаемый Василий Александрович, – говорит Наталия Михайловна, – интеллигентные люди кошек на улицу не выбрасывают. По крайней мере, они пристраивают их в хорошие руки.

Я уже начал сердиться и говорю:

– А я и не выбрасывал кошку на улицу, а сидела она у меня на коврике перед дверью. Но это всё равно не моя кошка.

– Как же не ваша? Как же не ваша? – стала возмущаться Наталия Михайловна. – Вы сами говорите, что она на вашем коврике сидела.

А я тогда говорю:

– Если я у вас на коврике перед дверь сяду, я буду вашим считаться?

Наталия Михайловна так строго посмотрела на меня и говорит:

– Нет, не будете.

– А почему? – спрашиваю я.

– А потому, – отвечает Наталия Михайловна, – что вы, во-первых, очень крупный мужчина и на коврике не поместитесь. Во-вторых, вы ни мурлыкать не умеете, ни лаять. И пользы от вас как от домашнего животного не будет никакой.

Тут я обиделся: от меня никакой пользы!

– А какая, например, польза от домашнего животного кошки? – спрашиваю я.

– А такая, – отвечает Наталия Михайловна, – кошка ласковая, веселая, умеет мурлыкать и ловить мышей.

– А у меня нет мышей, – отвечаю я.

– Сейчас нет, а потом, может быть, и будут, – говорит Наталия Михайловна. – Спохватитесь, да поздно будет. Мыши все ваши рисунки перегрызут.

– Да откуда мыши возьмутся на девятом этаже? – спрашиваю я.

– А есть такие летучие специальные мыши, – отвечает Наталия Михайловна. – Я их очень боюсь.

И только я открыл рот, чтобы предложить Наталии Михайловне кошку, раз она боится мышей, как в это время из комнаты раздался жуткий грохот. Мы вдвоем побежали смотреть, что случилось. Оказалось, что Сосиска, но тогда она еще не была Сосиской, а была просто ничейной кошкой, прыгнула на мой стол, опрокинула пузырек с красной тушью прямо на себя, конечно же, вся перемазалась и испуганно бегала по моим рисункам, по дивану, по креслам, по паласу везде оставляя красные следы.