– Я просто не могу поверить, что Драко и Нотт в один день узнали, где прячется их невеста, – сказала Беллатриса, садясь на диван. – Думаете, они встретятся в Греции?

– Я думаю, что да, – ответил Тёмный Лорд. – Я уже говорил тебе и могу ещё раз повторить, что мне совершенно всё равно, кто женится на Грейнджер, Драко или Теодор, кому бы она ни досталась, проигравшему будет обидно, что она не с ним.

– Меня сейчас больше волнует журналист, я так и не понял, кто он такой? И что ему от меня надо? Сначала я думал, что это магический Европейский союз, таким образом, пытается следить за мной, но нет, не похоже это на них, так, тупые чиновники себя не ведут. Последнии статьи, касаются только меня, всё это смахивает на личную месть.

– Это, каким надо быть идиотом, что бы пытаться вам отомстить, – усмехнулась Лестрейндж.

– Специальный корреспондент считает себя очень умным – сказал Волан-де-Морт. – Так что, это может быть и месть, тогда мне будет трудно понять, за кого он мне мстит, слишком многих магов я обидел. А может, всё дело просто в порыве эмоций из-за Мелани Калхоун?

– Как только Калхоун оказалась проклята вашим заклинанием? – Не могла понять Беллатриса.

– Я уже говорил об этом с Яксли и Роули, – сказал Тёмный Лорд. – Они мне признались, что несколько раз сильно напивались, а потом посылали заклинание в волшебников, которые находились рядом с ними и не нравились им одним лишь видом. Вот так под проклятье попала Калхоун, она просто оказалась не в том месте и не в то время. Калхоун и её брат были чистокровными волшебниками, я бы не стал использовать их в своих экспериментах, для этого у меня есть грязнокровки. Хотя и их теперь, почти не осталось, из-за моего закона. Ладно, Белла пошли в мою лабораторию, надо ещё кое-что проверить.

Лестрейндж встала с дивана и вышла в коридор вслед за Волан-де-Мортом.

Теодор.

Дома меня ждал Кризантос, он сказал, что пока не получил письма от Костаса. Я посмотрел на часы, было уже почти одиннадцать. Отец предложил поужинать, мы со всеми этими новостями забыли о еде. Я был непротив и так с обеда, ничего не ел.

Мы с отцом, только сели за стол, как эльф принёс нам письмо от Костаса, он пустил его через камин. Кризантос так резко порвал конверт, что я боялся, как бы он само письмо не повредил.

– Это Грейнджер, – сказал Кризантос и протянул мне письмо.

– Всё, я могу отправляться на Кипр? – Спросил я. – Костас написал, что родственники Андрэа помогут мне найти Грейнджер. Не могу я больше оставаться в Англии.

– Теперь тебе можно отправиться на Кипр, – разрешил отец. – Только давай, перед этим сначала нормально поедим, у тебя и так впереди ожидается трудная ночь, а потом и день.

Я не стал спорить с Кризантосом, во многом он был прав, вряд ли я сегодня смогу поспать спокойно. Быстро поев, я ушёл к себе в комнату, мне надо было переодеться и взять какое какие вещи. Сложив всё в сумку, я уже хотел выйти из комнаты, как вспомнил об обручальном кольце. Я подошёл к тумбочке и достал его. Отец отдал мне перстень, ещё в тот день, когда я отправился в Австралию, что бы узнать у родителей Грейнджер, где может быть их дочь. После моей первой неудачи, я хотел вернуть кольцо обратно Кризантосу, но он велел оставить его у себя. Я посмотрел на синий камень, обрамлённый золотом, красивая у нас фамильная реликвия. Не сомневаюсь, что на пальце Гермионы, перстень будет красиво смотреться. Положив коробочку с перстнем, во внутренний карман пиджака, я вышел из комнаты.

Отец ждал меня около камина, он пожелал мне удачи, и просил не горячиться, ко всему подходить с холодной головой и самое главное, быть мягким в разговоре с Гермионой, всё-таки я второй раз собираюсь позвать её замуж, мне нельзя наступать на одни и те же грабли. Кризантос, об этом ты мог и не говорить, я и сам знаю, что повёл себя в прошлый раз, как последний идиот, я был слишком резок, да чего уж там скрывать, повёл себя, как самый настоящий хам. Я просто напугал бедную девушку, больше я такой ошибки не допущу. Взяв летучий порох, я вошёл в камин и назвал дом Костаса на Кипре.

В доме на Кипре меня встретили эльфы, а через пять минут появился и сам хозяин поместья. Мы с Костасом называли друг друга просто кузенами, хотя на самом деле наше родство было ещё так поколений через семь, но ведь всё равно было, наши семьи всегда поддерживали отношения и обращались за помощью друг к другу. Костас был на пять лет старше меня, роста мы были почти одного, у нас у обоих были чёрные волосы, вот только кожа у Костаса была темнее. Это и понятно, я живу в Британии, у нас умеренный климат и часто идёт дождь, а Костас живёт на Кипре, где тепло, даже жарко, вот у него кожа и темнее.

Мы с Костасом тепло поздоровались, а потом он назвал мне адрес дома родственников своей жены, сказал, что и портал не нужен, мы сразу окажемся у них в зале. Я вошёл в камин первым, чётко произнёс адрес дома и закрыл глаза. Когда открыл их, сразу увидел Андрэа.

Жена Костаса со мной тепло поздоровалась и стала представлять всех своих родственников. Ох уж эти длинные греческие имена. Я и до этого знал, что отец Андрэа Икарос из семьи маглов, у него есть старший брат магл, а у того сын Нереус, двоюродный брат Андрэа. Вот как раз Нереус увидев фотографии Грейнджер, узнал её, он сказал, что она похожа на девушку, которая тридцать первого Октября была на вечеринке в честь Хэллоуина, которую устраивали в клубе, для работников всех музеев в Афинах.

– Смотри вот фотографии с вечеринки, – сказала Андрэа и протянула мне альбом. Он уже был на нужной мне странице, я увидел Грейнджер, сразу её узнав, хоть она и накрасила себе глаза чёрным цветом, убрала волосы и как-то сделала себе кошачьи уши, всё равно это была она. Я просто не мог в это поверить, я так долго искал её и вот теперь нашёл.

– Да, это она, сомнений быть не может.

– Это мы и сами поняли, когда фотографии сравнили – сказал Нереус. – У меня для тебя есть ещё одна хорошая новость, я работаю в музее, а во втором здании идут раскопки и там трудится американский археолог Алекс Скотт. Я позвонил коллегам и узнал, что девушка с фото приходила с ним. Мне сказали, что это была Луиза Мичел, няня детей Алекса.