– Сама всё усложнила, - заявил Мечтабрь, будто услышав её мысли.
– Вот вспомни: ты квартиру пожелала, но не абы какую, а — цитирую — недорогую квартирку, можно без особого комфорта. Ну а у меня такие — только и есть, что на отшибе! Я же тоже выше головы не прыгну... Вот и получилось, что квартирка под заказ, но до работы полтора часа добираться. Итого три часа в день в транспорте проводишь. И хоть читала бы там, что ли – так нет же, дремлешь всю дорогу, потому что при твоей рабочей нагрузке восьми часов сна тебе не хватает.

– Но я же должна зарабатывать, чтобы...

– Чтобы что?
– перебил Мечтабрь.
– Давай-ка братья и сёстры мои тебе напомнят, на что ты заработать хотела. И какие обещания им дала.

– Я? Обещания?..
– удивилась Юлька.

– Сейчас сама вспомнишь. А братья и сёстры мои будут тебе подсказки давать. Январь, тебе слово.

***

Мальчишка только того и ждал – подскочил к Юльке и протянул ей металлическую пирамидку, грани которой были испещрены иероглифами. Такую же привозила ей из Египта начальница Ирма Мартемьяновна. Взяв пирамидку с ладошки Января, Юлька повертела её в руках:

– Эм-м-м... И что мне с ней делать?

– Вспоминать, что ты мне обещала!
– хитро прищурился паренёк.

Юлька озадаченно потёрла висок. В голову ничего не приходило. А Январь приплясывал перед ней от нетерпения, и на его раскрасневшейся мордашке было такое выражение, будто он еле сдерживается, чтобы не подкинуть собеседнице новую подсказку. Белые крылышки за его спиной покачивались, и из-под них вылетали снежинки. А пирамидка согревала Юлькину руку...

– Поняла!
– ахнула она.
– Я же на прошлые январские хотела в Египет поехать! Так хотелось вырваться в тепло посреди зимы...

– Ну вот!
– обрадовался Январь.
– Молодец!

Но эта похвала не ободрила Юльку – наоборот, она почувствовала, что краснеет.

– Я не смогла поехать, потому что работать некому было, - попыталась оправдаться она.

– Жа-а-алко, - протянул Январь.
– Я ведь в турагентстве скидку тебе приготовил. И отель такой классный подобрал, ух!

– Хвастунишка, - карие глаза задиры-Февраля лукаво блеснули

– И ничего я не хвастаюсь! Я правда старался! – мальчишка показал брату язык и спрятался за Юлькиной спиной. А Февраль шагнул к Юльке и вытащил из-за спины лыжи. Совсем новые, даже перехваченные у концов пластиковыми хомутиками. У Юльки дома были точно такие же, стояли в кладовке, и периодически падали с жутким грохотом, когда в эту кладовку просачивался любопытный Пушкин.

– Вижу, узнаёшь, - улыбнулся Февраль.
– На, посмотри повнимательнее. Что это там наверху привязано?

Юлька встала на цыпочки, вытянула шею. На лыжах болтался ценник из магазина «Спортмастер».

– Ой, это же мои!
– поняла она.
– Но почему они здесь?

– А это обещание. Твоё – мне.
– Февраль постучал по лыже согнутым пальцем.

– Точно, - вздохнула Юлька.
– Я их как раз в начале месяца покупала, думала – буду бегать, воздухом дышать, это же такое удовольствие! С детства лыжи любила, но из-за работы...

Она осеклась, поняв, что и предыдущему братцу-месяцу говорила почти то же самое.

– Да, я тоже их люблю, - мечтательно закатил глаза Февраль.
– Если б ты видела, какую лыжню я сделал в том году! Даже заставил руководство парка новые лампочки в фонари вкрутить – думал, хоть после работы, по вечерам, приходить будешь...

– Прости, - только и смогла сказать она.
– Я... Я постараюсь в этом году.

Но говоря это, она уже понимала, что таких «постараюсь» он слышал от неё очень много. С тех пор, как повзрослела, только обещала себе такие вот маленькие радости. Но не делала. Потому что думала – время строить карьеру.

– Ты, Юля, и мне кое-что обещала, - улыбнулась Марта, протягивая ей сложенный лист бумаги. Это было приглашение в клуб, на вечеринку в честь восьмого марта. Юлька развернула его к костру, чтобы прочитать текст. Он начинался так: «Весна – лучшее время найти свою любовь». И она вспомнила, что несколько таких приглашений им на радио приносили владельцы этого клуба. Ди-джей Саушкин тогда разыграл штук десять среди радиослушателей, а два остались у них в рекламном отделе. И напарница предлагала Юльке сходить. А она тоже загорелась этой идеей. Думала – вдруг это возможность встретить хорошего парня, люди ведь где-то знакомятся. Ну, а потом...

– Марта, я тогда на работе задержалась. Как раз Бобриков явился со своими стихами, вот я и объясняла ему, что да как, - вздохнула Юлька, понимая, как глупо звучат эти слова.

– Бобрикову этому уши бы оборвать, - вмешался Апрель.
– Приспичило же ему именно седьмого марта новую рекламу запускать! И ведь не посмотрел, что ты девушка, что женский праздник – это святое.

– Но он клиент...

– Ты ради них живёшь, что ли? Ты посмотри – стараешься ради них, советы даешь. А ведь советы – пустое дело. Им либо не следуют, либо выворачивают на свой лад, но потом всё равно обвиняют советчика. В первом случае за то, что был недостаточно убедителен. Во втором – за то, что убедил.