– Я не из тех Селезневых. Не из коммунистических, - поспешно оправдался я.

– Да, сразу видно, что не из тех, - сумрачно согласилась Луантина.
– Одноразовый ты гастролер. Хотя и многотиражный.

Я не мог понять, на что она намекает. Сбивало с мысли и то, что сейчас она вовсе не казалась юной. Возрастом в мою маму, а внешность...

– Почему же я не из тех?
– в замешательстве спросил я.
– Пою, вот ансамбль популярный собрал, стараемся для всей страны. Песни хорошие поем, прогрессивные.

– Ты бы чего иное пел. Пусть и с чужого голоса, но ближе к теме.

– Это что именно, например?
– напрягаясь, уточнил я.

– Говорю же, по теме.

Извините, пожалуйста вам,

Поможите, люди добрые!

Сами мы не местные,

Голодаем и скитаемся.

Приехали на лечение -

Украли все документи.

На вокзалах, пожалуйста вам,

Не хватает разместиться.

Издевается, что ли?! Это же слова "Ногу свело" - группы не слишком популярной, да еще с откровенно неуместным содержанием. Как такое на ТВ записывать или со сцены исполнять? Откуда она вообще эту песню знать может? Или слова народные? А вдруг она тоже...

Я лихорадочно пытался нащупать правильный тон продолжения разговора и тянул время. Мы стояли в странном молчании, наконец, я взглянул на палубу, увидел полуподсохшую лужицу:

– Вот, надо будет капитану сказать, с дисциплинкой на корабле...

– Корабль? "На судне"! Изучи матчасть, потом пальцем тыкать будешь, - неожиданно разозлилась Луантина.
– И вообще, чего ты к луже пристал? Подумаешь, большое дело. Это ж не лайнер с пальмами в кадках, а нормальный сухогруз. Хотите без луж - на "Титаник" валите. Там сначала сухо, а потом уже и вовсе не лужи, я убедилась. Ты, кстати, зачем вообще на "Нежин" залез? Тотальный плагиат на башку полный склероз навеял?

– Это ты о чем?

Луантина посмотрела на меня с довольно странным выражением и вздохнула:

– Унылый ты, Витя Селезнев. Ладно, иди дух переведи. И жвачку от пуза отклей. Это даже для советской эстрады перебор.

Поспешно отвернувшись к борту, я принялся отковыривать от квадратиков пресса раздавленную жвачку и прилипший к ней мусор. Ведь чувствовал что живот изменился и чешется. Черт, пристало намертво. Видимо, фруктовая. Это кто мне столько нажевал?!

Мерзавка Луантина отошла к девушкам - "Червоны зирочки" и примкнувшие к ним иностранне гостьи с внезапным увлечением возились со снастью. Хихикали и наперебой пытались забросить леску с крючками. Подошел Толян, подтягивая заношенные джинсы, принялся привязывать гайку дополнительного грузила.

Жвачка, наконец, от меня отодралась. Шипя от боли, я убедился - да, провокация. Чувствуется рука Цвигуна. Или лапа ЦРУ?! Эта Луантина, она...

С капитанского мостика закричали, замахали рукой. Капитан просил меня немедленно прибыть в рубку.

– Вот они, Витя!

Я смотрел в поданный бинокль.

– -------------------------

Группа легких катеров шла нам наперерез. Один, два, три... Я сбился, начал считать снова, волны бликовали. Около четырнадцати посудин. Или все же пятнадцать? Я посмотрел по левому борту и за корму - оттуда подходили группы такой же численности. Много. Ладно, подсчет врагов можно доверить вахтенным. Я опустил бинокль и глянул на капитана:

– Ваши действия, Михаил Вельяминович?

Он вытянулся, поправил фуражку и твердо сказал:

– Маневрируем, пытаемся уклониться. Если пойдут на абордаж, окажем сопротивление - на борту четыре брандспойт, помпы исправны.

– Осторожнее, Михаил Вельяминович. Это могут быть мирные рыбаки, спровоцируем международный скандал, - предупредил я.

– Верно-верно, - сказали от двери.
– Рыбачки вышли за креветкой, а тут "Нежин". Легко спутать. Вот и рвутся наперерез. Прям как пираты какие-нибудь. Да не ссы, Витя, ты-то уж точно выкрутишься.

Мы с капитаном глянули на Луантину - девица прислонилась к двери и смотрела весьма скептически. Почему-то именно на меня смотрела. А я что? Я же не капитан, и не заводил судно в засаду. Но я не стал вступать в дискуссию. Во-первых это ниже моего достоинства, во вторых у меня прихватило. Проклятая "Медвежья Падь".

– У меня секретные партитуры. Пойду подготовлю к уничтожению.

Мне не ответили: капитан, перетрусивший рулевой и дура-прибалтийка обсуждали курс уклонения от перехвата. Я выскочил на палубу...

Секретных партитур у меня не было, зато был гальюн и он был свободен. Сразу стало легче. Хладнокровно комкая страницу "Дальневосточного музыковеда", я просчитывал варианты.

Несомненно, это провал! КГБ, Минморфлота, Госконцерта и моего директора группы - все вопиюще пренебрегли своими обязанностями. О ГРУ и разведке Тихоокеанского флота я уже не говорю. Но куда смотрели Григорий Васильевич и Николай Васильевич, Имант Янович, Анатолий Генрихович, Борис Григорьевич и Генрих Анатольевич? Кстати, с Леонида Ильича ответственности тоже никто не снимает. Болезнь болезнью, но в такой момент мог бы и сосредоточиться. Загубили надежду советской эстрады, бросили на произвол судьбы. А если меня ранят в суматохе?!