– Вы предпочитаете пистолет или револьвер? – открыв ящик, спрашивает Арчи.

– А выбор большой? – криво усмехаюсь я.

– Пистолетов осталось всего два. Револьверов – с полдюжины, но все одной модели, "сент-этьен" девяносто второго года, если вам это что-нибудь говорит.

Мне-то говорит, и не "что-нибудь". Штатный французский шпалер времен империалистической, современник нашего "нагана" и в общем в одной с ним весовой категории – только на территориях бывшего Союза "наганы" до сих пор служат всякой вохре и железнодорожникам, а французы свое старье давно сплавили куда подальше...

– Лучше пистолет, – решительно говорю я. – Надеюсь, там не кремневые дульнозарядные?

– Ну что вы, сеньор. Вот, прошу.

В руках Арчи жесткая брезентовая портупея и дубовая от старости кобура, в которой, судя по очертаниям, кирпич. Судя по весу – тоже. Не без труда отстегиваю клапан, извлекаю содержимое. Таки да, кирпич. "Штейр" двенадцатого года, на затворе слева полустертый герб, а справа кое-как читаемая гравировка "EJERCITO DE CHILE" [46]; иначе говоря, чилийский – в смысле, сделано-то в Австрии, но по чилийскому заказу. В обойме восемь патронов; именно в обойме, которой хитрым образом снаряжается встроенный в рукоятку магазин, приблизительно как у австрийской же винтовки системы "маннлихера" или революционного "маузера" системы братьев вовсе даже не Маузер, а Феедерле... Да уж. Образец заслуженный и коллекционный, согласен, массаракш. И боеприпасов "девять-штейр" мне к этому раритету тут никто не выдаст, если даже захочет, ибо их физически нет. Еще бы, такие и за ленточкой-то можно разыскать лишь в каталоге помянутых Круком "Фьокки".

Ладно, дареному пистолету в дуло не смотрят. Убираю "штейр" в кобуру и прилаживаю портупею через плечо. Забавно: чистого весу без патронов в нем чуть поболе килограмма, примерно как у "кольта" или его аргентинского собрата, которые мне насквозь привычны; но в руках австриец – кирпич кирпичом, зато на портупее при бедре этот килограмм железа почти не чувствуется.

– Другое дело, – одобрительно кивает Арчи, – теперь можете спокойно перемещаться по всей асьенде. Сразу понятно, кто вы и что вы.

В кобуре у Арчи, кстати, тоже пистолет австрийского производства, только самую чуточку помоложе: беспонтовый среднеразмерный "глок". И тоже сразу понятно, кто тут он – и кто я.

Территория Латинского Союза, Сьерра-Гранде, асьенда Рош-Нуар. Пятница, 01/03/22 около 14:00

Пару часиков гуляю по асьенде. Всюду совать любопытный нос – пока не стоит, просто хочу составить общее представление о территории.

Форму сие латиноамериканское поместье имеет условно прямоугольную. Периметр безопасности как таковой – неряшливый забор высотой метра в три, где из камней, где из обмазанных глиной кольев – наличествует только на северной стороне этого прямоугольника, в ту же сторону уводит серпантин условной дороги, по которой может аккуратно просочиться багги или, если повезет, "нива" на первой передаче, а вот насчет грузовика сильно сомневаюсь. С запада асьенду ограничивает ущелье, до журчащего внизу ручейка от силы метров шесть, но спуститься может только хороший скалолаз. Восточный край накрывает тенью громадный черный монолит, мрачной глыбой уходящий ввысь метров на сто, а то и двести. А южный потихоньку и без всякой видимой ограды переходит в склон горы. Выше скалы там и сям тронуты пятнами вечного снега. Беги не хочу, ага.

Наверняка в той стороне есть тропинки, по которым теоретически можно перебраться через все эти живописные хребты поближе к цивилизации, сиречь в Конфедерацию Южных Штатов. И скорее всего, это можно сделать, даже не будучи профи-альпинистом – как-то сомневаюсь, что такие профи волокли меня сюда на спине, аки тюк с грузом.

И наверняка я, дитя асфальта с некоторым туристским опытом, но без реальных, проверенных навыков выживания в дикой местности – если даже раздобуду где-нибудь одежду потеплее и обувку поосновательнее, в поисках таких тропинок попросту заплутаю, оступлюсь, и – "наклонятся горные хребты самым прочным в мире обелиском" [47]. Вариант отмечаем, и оставляем на самый крайний случай.

Вдоль забора там и сям прогуливаются караульные, всего насчитал восьмерых. Еще двое отдыхают у перекинутого через западное ущелье подвесного мостика. И двое на той наблюдательной радиовышке, всего, значитца, имеем дюжину рыл в охране. Это без учета "секретов", специально их выискивать я все ж таки опасаюсь, а заметить при простом осмотре – не хватает навыков, на "антиснайпера" не учен. Близко к сторожевым постам не подхожу, наблюдаю на расстоянии, однако даже издалека вижу, что там народ ан масс из латиносов вроде Бруно, только у этих и выправка более военная, и обмундирование получше, камуфляж какой-то "ящерицы", и явно надетый на что-то более-менее теплое, может, даже на термобелье. Для гор очень даже подходяще, мне вон в джинсах и рубашке на ветру откровенно холодно. А еще у часовых оружие посерьезнее антикварных "бертье" и "каркано": у четверых французские трещотки "мат-сорок девять", автоматы [48] пусть и не последнего поколения, но надежные, "на ближний бой" вполне годный вариант; у прочих – прекрасно мне знакомые "фалы", у кого с деревянным прикладом, у кого с пластиковым. Издалека затрудняюсь определить, это оригинальные бельгийские винтовки, или какие-нибудь клоны, а их в Старом Свете выпускалось десятка три; однако даже самозарядные версии изделия Сэва и Вервье из бриттских или "огражданенных" у хороших стрелков способны на многое. А оружие в руках у часовых лежит как родное.

Отмечаем и это: охрана у асьенды Рош-Нуар имеется, и на вид неплохая. На большее моих военных познаний не хватает, вот если бы сюда да человека подготовленного...

Ага, конечно. Есть он, подготовленный. Прямо на асьенде есть. В том же бараке, откуда утром выполз я. Что там у Крука с ногой – не знаю, и проявлять интерес к нему я пока не могу себе позволить... максимум возможного – "случайный попутчик, товарищ по несчастью"; что мы из одного конвоя, наверняка не секрет, а вот прочее лучше оставить за кадром.